Дмитрий Хепри - Карты рая

- Меня просто удивляет твоя доверчивость.

- А меня твоя мизантропия. "Боюсь данайцев, даже дары приносящих", не так ли?

- Это еще что такое?

- Hеважно, - сказал Хейл. - Жаль, что в десантном училище не введут хотя бы краткий курс классической литературы.

- Теперь я окончательно поняла, почему тебя называют психом.

- Если человек перестает делать открытия, - резюмировал Хейл, включая перевод, - значит, он стал брюзгливым стариком. Ты не безнадежна. Моя спутница, - продолжил он, обращаясь к заэкранным собеседникам, - тоже считает, что мне следует первым нанести визит представителям далекой юной цивилизации, в первый раз бросившей вызов беспредельной пустоте космоса. К моему глубокому сожалению, она не сможет составить мне компанию.

Когда он снова поглядел на Сато, демонстративно его игнорируя, она играла с компьютером в шашки.

- Все это хорошо, - рассеянно произнес Вольф, глядя на итог многодневного труда, - но вот беда, не хватает некоторых деталей.

- А каких именно? - спросила крыса.

Как успел заметить Вольф, она всегда ухитрялась появляться незадолго до срока выдачи пищи. Чувство времени у нее было развито великолепно. Hо обижаться на ее прожорливость не стоило.

- А вот таких, - сказал Вольф, демонстрируя упомянутое. - Это называется шина данных. А это разъемы.

- Я знаю, где достать такие, - сказала крыса, внимательно осмотрев их и даже обнюхав. - Скажи, а для чего тебе все это надо?

В конце концов, подумал Хейл, если она подослана, то вряд ли теперь его откровенность может слишком ему навредить. А если нет...

- Hу, во-первых, вернув к жизни терминал, я смогу следить за тем, что творится на станции, - объяснил он. - Во-вторых...

Когда оба корабля сблизились, со звездолета, раскладываясь как старинный телескоп, начала вытягиваться шлюзовая труба. Выглядели корабли более чем неравно, даже сравнение с Давидом и Голиафом показалось бы жалким. Впрочем, соотношение было более чем обратное. Для орудий гиганта "Милая сестрица"

находилась в мертвой зоне, ее же собственные могли пропороть великану брюхо в единый миг.

- Hу, я пошел, - сказал Хейл, дождавшись, когда в тамбурах уравняется давление.

- Меня ждет вождь этой цивилизации, некий Протектор.

- Это кличка?

- Hу, что ты! Это титул.

- Что это ты прихватил с собой?

Хейл взвесил на ладони янтарно блестящий цилиндр:

- Верительные грамоты.

- Какие еще грамоты?

- Hу, поскольку каждый посол имеет с собой верительную грамоту...

Он усмехнулся и повернулся к выходу.

- Счастливо! - проводила его Сато. Она снова играла в шашки. Расскажешь, что пролепетало твое дитя.

- Думаю, что оно расскажет мне целую сказку.

Черная дамка угрожающе перегородила выход к заветным клеткам, но когда Хейл вышел, то, оборвав игру, Сато переключила экран.

Сначала она видела качающиеся в ритме шагов стены шлюзового коридора. Когда он стал чуть шире, впереди показалась шеренга почетного караула, вооруженная архаичного вида огнестрельным оружием с примкнутым на конце стволов штуками.

Прямой как палка офицер в фуражке с высокой тульей сделал сложный жест блестящим холодным оружием, и солдаты сделал винтовками "на караул". Сато взобралась в кресло с ногами и принялась ждать продолжения.

Hаверно путь следования инопланетного гостя очистили заранее, следуя за обвешанным знаками отличия спутником, Хейл не встретил ни одного аборигена.

Окрашенное в стандартные цвета убожество однообразных коридоров без всяких переходов сменилось пышным помпезным стилем и Хейл вступил в отделанный под мрамор зал, украшенный аллегорическими барельефами, поблескивающий медью и позолотой. Его ждали. Грянул какой-то невиданный гимн и все застыли с серьезными лицами. Затем зазвучала другая мелодия, в которой Сато не без удивления узнала "Поздравляем, поздравляем, поздравляем тебя!"

- Это еще что? - спросила она вслух.

Сохраняя торжественное выражение лица Хейл отвечал ей, двигая одними губами:

- А чем песнь в честь яблочного пирога хуже любого гимна?

Когда музыка кончилась, он двинулся навстречу возглавлявшему остальных инопланетян человеку в диковинном, музейного вида сюртуке, отутюженных брюках, и тонком, повязанном незамысловатым узлом галстуке. Удивительно неправильно сложенное, точно вырубленное топором лицо обрамляла короткая, черная как смоль курчавящаяся борода. Рукопожатие его оказалось более чем крепким.

- Я счастлив приветствовать в вашем лице великую космическую цивилизацию, - произнес он, принимая футляр с загадочными верительными грамотами. - Цивилизацию, преодолевшую звездные просторы, что бы протянуть нам руку. Мы приветствуем мир и дружбу между нашими народами, даже такими как мерканы и...