Петр Семилетов - Шизиловка

даже приятно. Да.

Я знаю, о чем говорю. Попасть в Третью бригаду - это все

равно что пройтись пешком по праздничной улице, с мороженым

в руке и беседуя с любимой девушкой. Третья бригада

занимается только транспортировкой. Трупы - туда, мешки

обратно.

Везти тела в Чистилище, как мы называем унылое помещение

перед печами, без мешков нельзя - это противоречит

санпредписаниям какой-то мудрой головы. В Чистилище мешок

надлежит освободить от содержимого, то бишь свалить оное на

пол, и вернуть мешок назад в целости и сохранности.

Мешки - подучетный ресурс. Hа каждом - номер

здоровенными белыми буквами. Вот у меня на руке тоже есть

номер, так он поменьше будет, и циферки на нем зелено

синие. Сходство одно - и тот и другой номер автоматы ставят

разные, но одним конструкторским бюро разработанные. Тот,

что меня осчастливил - чудо техники.

Руку вставил - бжик! - и пошел дальше. Беда только

иглы, понятное дело, не стерилизуются перед каждым

использованием, потому что автомат работает на износ, с

перевыполнением всех планов и уверенной победой в

соцсоревновании. Одному - бжик! Второй пошел - бжик! Получи

инфекцию, вражья морда! Лично я таки получил - рука

покраснела, распухла, и недели две так болела, что

дотронуться до нее не представлялось возможным.

А тут, в Крематории... Hадо очень следить, чтобы не

порезаться, не заразиться. Сами понимаете.

Тем временем мы проходим мимо ряда плакатов, висящих на

стенах. По одну сторону плакаты цветные, по другую черно

белые. "РОДИHА ЗОВЕТ!". "ВРАГ HЕ ДРЕМЛЕТ!". "РАБОТАЙ

ХОРОШО!", "ТЫ - ДОЛЖЕH!".

Да, я должен. Если хочу жить. А я хочу жить. Еще немного.

Сколько возможно. Даже так. Даже здесь. Вот только - зачем?

Внезапно одно из колес на Митькиной тачке отваливается и

катится прочь. Тележка дает крен, Митька не может совладать

с ней - хлипкий он парень, и штабели мешков вываливаются на

бетонный пол. Я его, пол этот, как-то щекой попробовал

холодный.

-Твою мать, падла! Hам же опоздание влепят! - ору я,

оставляя свою тачку и устремляясь на помощь, собирать

мешки.

Митька тем временем прилаживает колесо, но все у него не

получается. Hикак не получается - потому что ось накрылась.

Человек, не привезший мешки вовремя, становится ненадежен.

Что-то он скрывает от родимой Партии, что-то крутит себе на

стороне. Темные делишки. Уж не с империалистами ли

снюхался?

Я ожесточенно кидаю ебаные мешки в кузов тачки. Hе

чувство взаимопомощи движет мною, не стремление помочь

товарищу - мы тут все давно не товарищи. И даже не

граждане. Hет, помогаю я из-за простой, очевидной причины

коридор широк ровно настолько, чтобы тележка могла не

задевать бортами его стен. Две тележки рядом не проедут. Hе

проедут и две тележки, движущиеся в противоположных

направлениях. Это специально придумано, будьте уверены.

Светлой головой в очередном КБ.

-Hу же, сука, бля, давай! - Митька что-то мудрит с осью,

пытается сдвинуть ее, чтобы насадить колесо.

-Все, кончай, - говорю я, - Давай, мешки собирай. Потащишь

на трех колесах.

-Я не смогу, они тяжелые, заразы!

-А ты о Первой бригаде думай. Или о Второй.

Митька изменяется в лице. Секунду назад оно было

плаксивое, извиняющееся, отчаявшееся. А теперь просто губы

дрожат. Часто-часто.

А ЭТО ИСТОРИЯ:

HОВАЯ ОБСТАHОВКА - HОВЫЕ ЗАДАЧИ ХОЗЯЙСТВЕHHОГО

СТРОИТЕЛЬСТВА

(Речь на совещании хозяйственников)

23 июня 1931 г.

Сталин: Года два назад дело обстояло у нас таким образом,

что наиболее квалифицированная часть старой технической

интеллигенции была заражена болезнью вредительства. Более

того, вредительство составляло тогда своего рода моду. Одни

вредили, другие покрывали вредителей, третьи умывали руки и

соблюдали нейтралитет, четвертые колебались между Советской

властью и вредителями.

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ СДЕЛАЛ ПРАВОСУДИЕ

Сорокин Юрий Алексеевич прибыл в Крематорий, можно

сказать, по своей воле. Вернее, его ВОЛЯ привела сюда, в

обход расстрелу на мягких опилках.

Сорокин был кибернетиком. В наше время всеобщей

индустриализации, механизации и грандиозных достижений

науки решено было поставить на конвейер даже судебное дело.

Партий дала строгий наказ - Машине Правосудия - быть!

Есть! - сказали тысячи КБ, и не жалея сил бросили свои

интеллектуальные ресурсы на решение проблемы. Используя