Кормак Маккарти - Кони, кони…

Дон Эктор наклонился и с треском вогнал седьмой шар в боковую лузу. Потом обошел стол кругом.

Они поехали учиться во Францию. Он и Густаво. И многие другие их сверстники. Они вернулись полные разных идей. Но при этом между ними не было согласия. Ну что на это сказать? Родители отправили детей в Европу за новыми идеями, так? Отлично. Дети поехали, старательно учились и набрались этих самых новых идей. Но когда они вернулись и открыли свои чемоданы, в их багаже не нашлось ничего общего.

Дон Эктор сокрушенно покачал головой, словно то, как стояли шары, внушало ему тревогу.

Им удавалось прийти к согласию только насчет фактов. Насчет фамилий, зданий, важнейших дат… Но только не насчет идей… Люди моего поколения в этом смысле проявляют куда большую осторожность. Мы все-таки не верим, что можно улучшить человеческую природу, апеллируя к рассудку. Нет, это чисто французская идея.

Он намелил кий, сделал шаг, другой, потом наклонился, ударил и снова принялся изучать положение шаров на столе.

Будь бдительным, храбрый рыцарь. Нет чудовища страшнее, чем разум.

Дон Эктор посмотрел на Джона Грейди, улыбнулся, потом перевел взгляд на стол.

А это мысль Дон Кихота. Очень испанская… Но даже великий Сервантес не предполагал, что может возникнуть такая страна, как Мексика. Альфонсита говорит, что я просто эгоист и потому не хочу послать Алехандру учиться. Возможно, она права… Наверное, так оно и есть. Диез.

Куда отправить?

Асьендадо наклонился над столом, готовый ударить. Потом он внезапно выпрямился и посмотрел на своего гостя.

Во Францию. Послать ее учиться во Францию.

Он снова принялся мелить кий, изучая позицию.

Но почему я так волнуюсь? Она просто возьмет и уедет. Если ей захочется. Кто я такой? Ну что с того, что я отец? Что такое отец? Ровным счетом ничего.

Он наклонился, ударил, и очень неудачно. Потом отошел от стола на несколько шагов.

Видишь? Эти мысли вслух только мешают играть. Думать вредно. Французы проникли в мой дом и испортили мою игру. Они способны на любую пакость.

Джон Грейди сидел на кровати в темноте и держал в руках подушку, уткнувшись в нее носом. Он вдыхал запах Алехандры, пытаясь воскресить в памяти ее образ, услышать ее голос. Он прошептал сказанные ею слова: «Ты только скажи, что мне сделать. Я сделаю». Те самые слова, которые до этого он говорил ей. Она положила голову ему на грудь и плакала, а он обнимал ее, но не знал, что сказать. А утром она уехала.

В следующее воскресенье Антонио пригласил его в дом брата на обед, а потом они сидели под навесом у кухни, покуривали самокрутки и говорили о лошадях. Потом они переключились на другие проблемы. Джон Грейди поведал Антонио о том, как играл в бильярд с асьендадо, а Антонио, сидя в плетеном кресле, сиденье которого было затянуто парусиной, и, придерживая на коленях шляпу, внимал ему с приличествующей серьезностью, смотрел на горящую сигарету и кивал головой. Джон Грейди говорил, а сам смотрел на видневшиеся за пеканами белые стены хозяйского дома с его красной черепичной крышей.

Дигаме, куаль эс ло пеор: ке сой побре, о ке сой американо? [62]

Вакеро покачал головой.

Уна льяве де оро абре куалькьер пуэрта, [63]сказал он.

Антонио посмотрел на Джона Грейди, сбил пепел с кончика сигареты и заметил, что Джон Грейди, наверное, хотел бы знать его мнение, хотел бы услышать его совет, но кто может дать ему совет!

Джон Грейди посмотрел на вакеро и сказал, что тот, конечно же, прав. Еще он сказал, что, когда она вернется, он серьезно поговорит с ней, чтобы понять, что у нее на сердце. Вакеро еще раз посмотрел на него, потом перевел взгляд на дом с белыми стенами и смущенно сказал, что она здесь, что она уже вернулась.

Комо? [64]

Си. Элья эста аки. Дезде айер. [65]

Он не мог заснуть до самого рассвета. Вокруг стояла тишина. Только изредка шевелились во сне кони и чуть слышно сопели. Утром он пошел в барак завтракать. В дверях кухни стоял Ролинс и внимательно смотрел на него.

У тебя такой вид, будто на тебе ездили верхом всю ночь.

Они сели за стол, начали есть. Ролинс откинулся на спинку стула и вытащил кисет.

Я все жду, когда же ты начнешь разгружать фургон своего сердца. А то мне пора работать.

Я просто пришел повидать тебя.

Что-то случилось?

Разве для этого что-то должно случиться?

Вовсе не обязательно.

Вот именно.

Джон Грейди чиркнул спичкой о низ стола, закурил, потом затушил спичку, бросил в тарелку.

Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, сказал Ролинс.