Серж Запольский - Скрываясь от гуронов

Мистер Трелони простоял без движения ещё какое-то время, а потом бросился прочь, назад, в лагерь, совершенно забыв о своих намерениях.

****

На следующее утро каноэ опять плыли по реке, а на дневной стоянке Корли, улыбаясь, сказал:

– Сегодня хороший день дня купанья в реке.

День и в самом деле был чудо, как хорош – ветра не было, нежаркое канадское солнце припекало, и после обеда все решительно потянулись к реке. У костра остались только вахтенный матрос, Райвенук и Корли, который был занят своим мушкетом.

Потом проводник поставил мушкет, поднялся и, покосившись на индейца, произнёс:

– Райвенук, ты бы тоже искупался, что ли… Пойдём со мной.

Райвенук пристально посмотрел на него и ответил:

– Белый человек смердит… Ему надо много купаться… А ирокезы – не утки, в воде не плещутся.

После этого он отвернулся от Корли и застыл с отсутствующим взглядом. Корли не стал с ним спорить и пошёл к реке один.

После купания быстро собрались и опять погрузились в каноэ. Речушка, по которой они теперь плыли, была совсем маленькая, неспешная. Тёмные воды её, цветом похожие на ирландское пиво, стояли в змеящемся русле почти неподвижно. Река так неторопливо отдавала себя озеру, что сквайр подумал, что просто озеро запустило своё извилистое щупальце в лес, чтобы попить неразбавленных ягодных соков. По берегам реки лежали огромные комли деревьев, похожие на замерших пауков с растопыренными лапами, готовых ожить в любую минуту по неслышному приказу. Самих стволов поваленных деревьев не было видно. Берестяные лодки шли очень легко и почти не протекали, хотя ноги сквайр уже замочил. Немного подумав, он решил разуться по примеру Индейца Корли и Райвенука.

К вечеру нашли место для привала на берегу озера. Матросы занялись обустройством лагеря и ощипыванием гусей, которых настреляли днём, а доктор Легг и мистер Трелони пошли к воде и скоро оказались на маленькой песчаной косе, омываемой с одной стороны водами озера.

Мистер Трелони ахнул, и даже доктор не смог скрыть своего восхищения, когда перед ними вдруг открылась картина, созданная самой природой и нигде не исправленная рукой человека. Перед ними лежало пространство тихой и прозрачной воды на милю в длину и на полмили в ширину. Берега озера были неправильной формы: береговые мысы, вдававшиеся в водную гладь – с одной стороны, и извилистые маленькие бухты – с другой. Было время отлива и по обнажившемуся илу ходили, гогоча, птицы и выбирали из ила водоросли и личинок. В северной части озера стояла тёмная гора, имевшая пологие и ровные скаты и в лучах заходящего солнца очень похожая на перевёрнутый киль корабля. Над водой, трубно перекликаясь, летели жирные гуси.

– Удивительно хороший вечер для купания, – сказал мистер Трелони доктору, начиная раздеваться.

Доктор Легг только улыбнулся в ответ и последовал его примеру.

Искупавшись, довольный доктор оставил сквайра одного любоваться красотами пейзажа, а сам пошёл от озера с полотенцем на плече. Рубашку он нёс в руке, беззаботно помахивая её. Доктор улыбался – вечер, и правда, был удивительно хорош. Ближе к лагерю ему встретился Райвенук. Ирокез скользнул взглядом по обнажённой груди доктора, и тот заметил, как глаза у индейца расширились.

Доктор покосился на свою грудь и плечи, на которых, как какая-то чудовищная, непристойная татуировка перекручивались извилистые и неровные линии шрамов, нахмурился, досадуя на себя, и поспешил натянуть рубашку на своё ещё влажное тело.

У костра вовсю шло приготовление к ужину. После ужина все ждали чай, который почему-то сегодня долго не закипал, и тихо, устало переговаривались друг с другом. Потом матрос снял закипевший чайник с огня и поставил его на ковёр из опавшей сосновой хвои, на которой все сидели, и она вдруг волшебно запахла, и это было так приятно, что доктор, вдохнув полной грудью, подумал, что его усилия и лишения вознаграждены в полной мере.

Все молчали, видимо наслаждаясь этим хвойным запахом и этим тихим летним вечером, а, может быть, слушая сверчков. Капитан опустил глаза к земле и вдруг спросил:

– А вот этот ваш охотник, Джо Смит?.. Какой-то он странный.

Проводник помолчал немного, а потом ответил нехотя:

– Будешь странный, когда вся твоя семья умерла от оспы, а ты сам в этом виноват.

Джентльмены потрясённо притихли, они во все глаза смотрели на Корли, ожидая объяснения. И проводник объяснил:

– Он отвёз рубашку от больного чёрной оспой в лагерь ближайших индейцев и подарил её вождю… А потом отвёз другие рубашки в другое племя и тоже подарил вождю и самым могучим воинам племени. Сам-то он оспой уже давно переболел. И индейцы стали болеть и умирать… А потом у него самого в семье все умерли… Сначала заболела малышка, потом жена, а потом и сын десяти лет… Из всех Смитов только он один и остался…А ещё оспа перекинулась на наш посёлок, и в нём тоже умерло больше половины людей… Я думаю, эти рубашки дарились по приказу фактории. Индейцев слишком много, и дичи на всех не хватает… Идёт война за лесные угодья, а фактория на всё способна в своих подлостях.