Роберт Говард - Долг стрелка

Стив не без усилия оторвался от тихого созерцания искусства древней Ассирии и уставился на стоящую перед ним девушку.

«А она хорошенькая», — невольно подумал он, глядя на стройную, грациозную фигурку, естественный блеск розовых губ и щек и очень мило растрепанные черные волосы.

Стив решил, что юбочка на ней коротковата, одежда слишком плотно облегает мягкие формы, а волосы подстрижены не лучшим образом. Что ж, если сестра хочет быть вертихвосткой, если это доставляет ей удовольствие, Стив Эллисон не будет ей мешать. Напротив, он всегда принимал ее сторону и защищал от остальных членов семьи, если Милдред из-за своих выходок попадала в трудное положение.

Стив знал, что сестра его — честная, порядочная девушка, и ее поведение можно истолковать как страстный протест бунтарской натуры против установленного порядка вещей или же просто как проявление веселого, жизнерадостного нрава. Девушка села на подлокотник кресла и недовольно фыркнула.

— Тьфу на тебя, Стив, — пожурила она брата. — Ну зачем ты закопался в старые, пыльные книги, когда все самое интересное происходит там, снаружи?

Стив засмеялся.

— То есть в парке, где можно покататься верхом, и на окраинных улицах, где и смотреть-то не на что, кроме вывесок?

— Вовсе нет, — возразила сестра. — В любом случае, снаружи лучше, чем здесь, особенно сейчас, летом!

— А ты и не сиди здесь, — быстро ответил он. — Ты очень похожа на дикую птичку пересмешника. Развивай свое тело, детка, а ум твой и сам разовьется. Такой хорошенькой девушке, как ты, большого ума и не надо!

— Ну, знаешь, Стив! — воскликнула девушка. — Ты просто чудовище, и я не желаю с тобой разговаривать!

Но не успела она соскользнуть с подлокотника, как Стив обнял ее за тонкую талию и удержал.

— Не улетай, маленький пересмешник, — сказал он и посадил сестру себе на колени.

— Пусти! — велела она.

— Только когда захочу, — ответил он, и девушка, поняв, что брат не шутит, положила голову ему на плечо и, вполне довольная, уютно устроилась у него на коленях.

Стив слегка провел пальцами по мягким темным волосам девушки. Он улыбался, вспоминая, какой переполох поднялся в семье Эллисонов, когда Милдред остригла волосы.

— Стив, — сказала Милдред, — ты знаешь смуглую женщину с черными глазами и черными волосами, гораздо чернее моих и даже твоих?

— Не могу сказать, — ответил Стив. — Во время путешествий я встречал много разных людей. А что?

— Женщина с такой внешностью спрашивала о тебе, — сказала Милдред. — Я ехала верхом по парку на встречу с друзьями, когда рядом со мной остановился огромный лимузин. Сидевшая в нем женщина окликнула меня и, когда я подъехала, спросила, не сестра ли я Стива Эллисона. Я ответила утвердительно. Тогда она пригласила меня прокатиться в лимузине, но мне не с кем было оставить лошадь. Она спросила, в Нью-Йорке ли ты, Стив, и сказала, что она твой друг!

— Как она выглядела? — осведомился Стив.

— Смуглая, как я уже сказала, — ответила Милдред, — с очень большими, немного косящими черными глазами. Стройная, но с довольно пышными формами, красивая какой-то скульптурной красотой. Но, несмотря на красоту, в ее лице есть что-то грубоватое.

Стив молчал с непроницаемым лицом. Милдред высвободилась из объятий брата и уселась поудобнее.

— Стив, — укоризненно произнесла она, — ты где-то встречался с этой женщиной?

Другой начал бы все горячо отрицать, но Стив просто покачал головой. Девушку это, похоже, удовлетворило.

— Как по-твоему, она иностранка? — вдруг поинтересовался Стив.

— Да, — мгновенно ответила Милдред. — Она говорила с легким акцентом, которого я раньше ни разу не слышала. И с виду она смахивала на иностранку. Скорее всего, с Востока.

— Да, именно с Востока, — рассеянно согласился Стив. Некоторое время он молчал, потом пожал плечами, словно изгоняя женщину из своих мыслей.

Он прижал к себе сестру, как ребенка, поцеловал и снял со своих колен.

— А теперь иди играй, как пай-девочка, — сказал он, и девушка, озадаченно взглянув на брата, вышла из комнаты.

Сначала Стив сидел спокойно, затем встал и лихорадочно зашагал взад-вперед. Снова рухнув в огромное кресло, он на несколько минут погрузился в глубокое раздумье. Его лицо, как всегда, даже когда он оставался один, было спокойным и безмятежным. Наконец, взгляд его остановился на двух кривых арабских саблях, висящих на стене.

Он встал и подошел к большой карте на противоположной стене. Внимательно оглядев карту, он остановил взгляд на Азии, а именно — на небольшом местечке в Туркестане под названием Яркенд.