— Поехали, — сказал Шекспир и повернул на восток.
Нат последовал за ним, по правую руку от него скакал Бэннон, оглядываясь через плечо. Нат не очень удивился, когда несколько мгновений спустя их догнал Хоппер.
— Я с вами, — объявил траппер. — Может понадобиться моя помощь, если вы нарветесь на дикарей.
— Наверняка понадобится, — согласился Бэннон. Все четверо, держа наготове оружие, скакали туда, где на них напали блады.
Белки верещали, прыгая по веткам деревьев, над головами всадников парили птицы, большой великолепный олень, вырвался было из чащи, недовольно фыркнул и умчался прочь.
По мере того как они приближались к роковому месту, Нат все больше сомневался, мудро ли они поступили, решив вернуться сюда. Взгляд перебегал от одной тени к другой, опасаясь засады, пока наконец их маленький отряд не добрался до края леса.
Натянув поводья, Шекспир осмотрел поле, тополевую рощу за ним и маленькое озеро вдали.
— Думаю, блады ушли, — предположил он.
— Тогда вперед! — Бэннон пришпорил лошадь.
— Подожди, — остановил его траппер.
— Почему?
— Я могу и ошибаться. Мы сваляем дурака, если все поскачем по открытому месту. К оврагу должен отправиться кто-то один.
— Даже не думай, что это буду я! — поспешно заявил Хоппер.
— И не думаю, — ответил Шекспир. — Отправлюсь сам.
Нат подумал о возможной ловушке и покачал головой:
— Нет. Отправлюсь я.
— Это еще почему?
— Я же заговоренный, помнишь? — ухмыльнулся Нат и поскакал вперед прежде, чем траппер успел возразить.
Юноша гнал лошадь галопом, ему не терпелось справиться с опасной задачей. Припомнив место, где Ятис скрылся в овраге, он свернул туда.
Нигде ни одной живой души.
«Дикари, должно быть, ушли по своим дикарским делам», — подумал Нат.
Да, индейцам незачем было тут оставаться, и все же Ната не покидала тревога. Блады великолепно умели маскироваться и могли объявиться в любой момент.
Слегка придержав лошадь, он приблизился к оврагу, стараясь в то же время не упускать из виду тополевую рощу и лес. Добравшись до края, он увидел труп гнедого жеребца на том же самом месте, чего нельзя было сказать о теле Ятиса.
Костлявый траппер, раскинув руки, лежал на плоской скале — он был раздет, изуродован и оскальпирован.
Неведомо, как индейцы сумели спуститься по крутому склону и снова подняться по нему со своим трофеем. Нат надеялся, что Ятис был уже мертв к тому времени, когда блады взялись за дело.
Рванув поводья, Кинг круто повернул и поскакал обратно к лесу.
Теперь ему еще сильней хотелось поскорее вернуться к Уиноне и наконец-то насладиться миром и покоем. На сегодня он повидал достаточно трупов.
Мириады звезд мерцали в небе, с севера дул холодный ветер, когда Нат и Шекспир наконец добрались до лагеря, доложив сперва обо всем случившемся Гейбу Бриджеру.
— Он очень расстроился из-за погибших трапперов, верно? — заметил Нат, потягиваясь, чтобы размять затекшие мышцы.
— Гейб — хороший человек. Он занимается добычей шкурок не только из-за денег, ему нравится жизнь траппера, хочется заботиться о людях, — сказал Шекспир. — Завтра он обязательно оповестит всех, что надо держаться подальше от мест, где рыщут блады.
Нат посмотрел на северный берег озера, пытаясь разглядеть Уинону.
— Уинона обещала приготовить горячий ужин к нашему возвращению.
— Она отлично готовит, — заметил Шекспир. — Почти так же хорошо, как я.
Нат засмеялся:
— Никогда не встречал человека, который так любил бы собственную стряпню.
— Я люблю вовсе не свою стряпню, — поправил Шекспир, — я люблю есть!
Они подъехали к озеру, миновав по дороге несколько лагерей; старый охотник окликал знакомых трапперов, обмениваясь с ними шуточками.
Нат вспомнил о хижине своего дяди, оставшейся далеко отсюда, на юго-востоке Скалистых гор, — хижине, где они с Уиноной скоро начнут настоящую семейную жизнь, мысленно рисовал картины будущего счастья и улыбался, представляя себя и жену в объятиях друг друга.
Шекспир вдруг резко натянул поводья.
— В чем дело? — спросил Нат, тоже остановив лошадь.
— Я не вижу огней.
— Где? — спросил Нат, вглядываясь в северный берег озера.
— Нигде — ни в нашем лагере, ни в лагере Безумного Джорджа.
— Может, он снова напился, — сказал Нат, однако в его сердце шевельнулась тревога. — Уинона не должна была бы спать.
— Держу пари, она не спит, — сказал Шекспир и послал лошадь вперед.
Читать дальше