Поющий на рассвете (СИ)

— Вы все-таки готовы перебраться туда? Отлично… Одна проблема решена.

— Есть еще какие-то? — поинтересовался минотавр, следя, как по мановению руки директора на столе разворачивается свиток приказа о заселении Менедема в означенный дом, прикреплении к оному двух духов-служителей и выдаче всего необходимого для обитания вне общежития.

— Ваш курс обучения… Сколько вы намерены еще затягивать его?

Менедем опустил голову.

— Я не знаю. Срок моего изгнания еще не окончен.

— Что ж… Тогда продолжайте. Только не бодайте больше демонов.

— Если эти демоны не станут приставать к тем, кто слабее — обещаю, и кончиком рога не трону, — усмехнулся минотавр. — Ну и красные рубашки… Он здорово рисковал, и не только из-за меня.

— Я напомню правила поведения в академии, — уверил директор.

— Тогда я могу идти, господин директор?

Менедема отпустили, видимо, больше никаких претензий к нему не было. У двери его ожидал один из духов-служителей, сообщивший, что все вещи студента Менедема перенесли в дом, там навели порядок и скоро закончат обставлять и раскладывать все по местам.

— Благодарю, ты свободен.

Пора было идти на занятия, а потом еще и птицу ловить.

В обеденный перерыв он встретился с Идзуо, тот, выпытав, что минотавр переселился, загорелся отпраздновать его новоселье.

— Му-у-у-у! — больше ничего Менедем придумать не смог. — Зачем?

— Затем! Решено, я достану немного вина, вечером можно будет украсить дом живыми звездами, — так называли магических светляков. — Пернатенький, хочешь с нами?

Леонт поперхнулся своим яблочным соком и мучительно закашлялся. Идзуо похлопал его по спине.

— Хочешь или нет?

— Я… кха…

— Ты никуда не выходишь из общежития, только в сад, и то редко, — усмехаясь, говорил лис. — Так нельзя. С нами тебя никто не тронет, а о репутации не беспокойся, мы пригласим еще кого-нибудь, все будет пристойно: танцы, песни, немного вина, сладости.

— Тогда я согласен, — осмелел Леонт.

— Вот и чудесно. Менедем, рогатенький мой, ты ведь проводишь птичку на занятия? Мне нужно все организовать, полагаюсь на тебя, — китсунэ собственнически, но очень ласково почесал минотавра за ухом, не дав ему вставить и слова, снова чмокнул в нос и испарился.

Менедем только моргал. Что это сейчас было? Как это понимать? Леонт даже рассмеялся, глядя на его морду:

— Кажется, один белохвостый лис решил прибрать тебя к рукам. Они такие… наглые, но обаятельные, эти китсунэ.

— Зачем меня прибрать? — минотавр уставился на него.

— Ты красивый, сильный, умный и надежный.

Теперь подавился глотком воды Менедем, едва не расплескав всю ее из широкого серебряного кратера.

— Я — какой? — прокашлялся он.

Леонт повторил, наивно хлопая серебристыми ресницами.

— Что не так?

— Я — тупой и злобный минотавр, птица.

Сирин улыбнулся и покивал:

— Хорошо-хорошо, Менедем, как скажешь.

— Так ты придешь ко мне? Не знаю, зачем вечеринка, но будет здорово, наверное.

— Конечно, я приду. И даже не потому, что мне скучно или нечем заняться, а потому что у меня все перышки в крыльях целые.

Леонт привстал и легонечко коснулся губами теплой бархатистой шерсти на морде минотавра.

— М-м-му? — растерялся тот.

Леонт развеселился, чмокнул еще и в широкий, чуть влажный нос.

— Ты замечательный, знаешь? Я совсем не удивлен тому, что Идзуо пытается не выпустить тебя из рук.

— Но зачем я ему… он шутит. Точно. Шутит.

— Он, конечно, злобный и жестокий маленький бог, но не думаю, что вот так можно шутить. Да и в чем соль шутки? Я слушаю его голос, в нем нет никакого дурного намерения.

Это Менедема немного, но успокоило. Может, Идзуо и впрямь не шутит. Причины и цели его поведения пока оставались за гранью его понимания, но можно будет напоить лиса и выспросить у него все. Интересно, насколько китсунэ устойчив к алкоголю? Были у Менедема небольшие запасы вина, привезенного с родины, из винограда, который целовало жаркое солнце, напитывая своей силой. А пока что надо бы выяснить размах праздника, который решил закатить Идзуо.

— Ну, будут Талион и Гиперис, — начал перечислять китсунэ, загибая украшенные длинными отполированными до блеска коготками пальцы, — Киоши и Аяно от меня, Витольд, Фламена и Морганис.

Он перечислил практически всех, с кем Менедем общался более-менее близко и дружески.

— Погоди… И твои лисы тоже будут, да?

— Они будут танцевать для нас.

Менедем просиял: танцы — это хорошо. Несмотря на кажущуюся неповоротливость, минотавры были не только отличными бойцами, но и прекрасными танцорами. На его родине даже устраивались специальные Игры, где главным был посвященный его отцу танец: лучшие девушки танцевали с избранными воинами, чтобы затем подарить им ночь любви. Женщин у минотавров не было, они всегда брали в жены человечек.