Максимилиан Кравков - За сокровищами реки Тунгуски

До самой ночи, не покладая рук, трудились участники экспедиции и разошлись на отдых только тогда, когда стало совсем темно.

Весело пили чай при зажженных свечках.

— А откуда же медь здесь взялась? — полюбопытствовал Коля.

Ответил Иван Николаевич:

— Она, как и другие металлы, выносится из глубин земного шара, при движении вверх расплавленной каменной массы. С помощью вычислений удалось узнать удельный вес нашей земли. Он оказался немногим выше пяти. Это значит, что земной шар весит столько же, сколько весят пять таких же шаров, сделанных из химически чистой воды, при 4 градусах Цельсия. Но, как мы знаем, земной шар состоит из нескольких оболочек. Первая, оболочка океанов и морей, имеет удельный вес воды, то-есть, единицу. Застывшие горные породы, составляющие кору или вторую оболочку, весят 2,5. Следовательно, для того, чтобы, в среднем, удельный вес всей земли был бы равен пяти, надо предположить, что центральные ее части состоят из очень тяжелого вещества, весящего не менее 7,5 или 8. А этот вес как раз и совпадает с весом железа. Отсюда предполагают, что центр земли сложен из скоплений железа и других металлов.

Все они находятся в чрезвычайно раскаленном состоянии, но колоссальное давление, господствующее на глубинах, мешает металлам расплавиться. И, поэтому, центр нашей планеты, вероятно, твердый.

Но, при малейшем уменьшении давления, происходящем вблизи трещин, раскалывающих кору земли, перегретое твердое вещество моментально расплавляется и устремляется вверх. Его выжимают образующиеся пары и газы. Так и поднимаются к земной поверхности жидкие каменные массы — лавы, а вместе с ними двигаются и металлы, в виде паров или горячих растворов.

Так и в этом месте, при извержении пород, впоследствии застывших в траппы, вышла медь, в виде паров, и осела, охлаждаясь, по стенкам трещин. Когда трещины, таким образом, заполнялись, то из них получались жилы медной руды…

Николай аккуратно записал в книжку все сказанное профессором, а потом все спокойно улеглись спать.

Рано утром рулевой поднял тревогу.

— Илимка обсохла! — кричал он, беспомощно разводя руками. Действительно, попытки оттолкнуть илимку от берега были тщетны. Она плотно сидела на мели, и руль при поворотах скрипел о гальку.

Вскочивши в лодку, Николай, вместе с рулевым, поплыли к месту аварии. Тотчас же за кормой лодка натолкнулась на песчаный бугор.

— Вот беда! — сокрушался рулевой, — речка быстрая, много тащит песку и ила. А илимка стала на самой стреже и запрудила течение… В струе ослабела сила и песок начал падать на дно. За ночь за кормой вырос опечек. Песчаная мель!

— Гляди-ка, — сказал Николай, — вообще-то в речке сильно вода сбывает!

Правда, вдоль береговой гальки, у самой воды, виднелась мокрая полоса. Это обсыхали выступившие из воды камни.

И чем дальше плыли наши разведчики, тем все более затруднительным оказывалось их положение!

За одну только ночь горная речка, вероятно вздувшаяся перед этим от случайного дождя, совершенно обмелела. Между илимкой и выходом в глубокую Тунгуску на полкилометра тянулась непроходимая мель…

— Попали в мышеловку! — пробормотал Николай.

Рулевой только махнул рукой и прибавил:

— А завтра и на лодке здесь не проехать!

Профессор был в полном отчаянии.

— И подумать только: из-за нелепой моей неосторожности сейчас прерывается вся наша работа!

Так повторял он, залезая по колено в воду и руками ощупывая державшую судно мель.

Созвали общий совет.

Предлагались разные средства: прокопать канаву в русле, подвести под илимку катки, освободить ее от груза.

Но при обдумывании все проекты неизбежно отвергались! Канаву, моментально засасывало бы песком и илом, а тащить полкилометра тяжесть более чем в двадцать тонн было признано непосильным. Разгрузка судна ни к чему бы не привела, потому что даже пустое оно достаточно плотно сидело а засосавшем его песке.

Наконец, на постороннюю помощь рассчитывать было нечего. Экспедиция находилась в 700 километрах от Туруханска. На этих пространствах только изредка попадались кочующие туземцы да стояли две кооперативные фактории.

Был уж конец августа и ночи стали холодными. А в середине октября по Тунгуске наступает настоящая зима.

— Самим нам выплыть нетрудно, — сказал профессор, — для этого у нас имеются две лодки. Если бы можно было устроить плот, то мы бы не горевали! К сожалению, здешняя чахлая тайга сплошь состоит из лиственницы. А известно, что даже сухая лиственница настолько тяжела, что почти тонет в воде. Поэтому сделать надежный плот, который поднял бы наше имущество, наши очень ценные коллекции, мы не можем!