Жан Делаборд - На краю земли. (Огненная Земля и Патагония)

За поселком параллельно побережью подымаются холмы к горизонту. Они достаточно высоки, чтобы уже в начале зимы, в июне, одеться снежным покровом. За угрюмыми кулисами этих гор нет больше ничего, только Патагония. Сначала ее конечная, узкая часть, изрезанная морскими рукавами, фиордами и озерами, а затем вся огромная, одинокая и пустая, расширяющаяся к северу Патагония: от Атлантики на востоке через плоскую пампу до Анд на западе, откуда она неожиданно, как бы в приступе ярости и отчаяния, низвергается в Тихий океан.

Лапландию, во многом схожую с Патагонией, населяет, как уже говорилось, довольно большое количество лапландцев, которые дали свое имя области, не имеющей естественных границ и простирающейся в пределах четырех государств. Другие страны, названные по имени коренного населения, и сейчас заселены им: Таиланд полон таиландцев, Югославия — югославов и даже в Англии еще много англосаксов. Только у Патагонии нет больше этой привилегии. По своему происхождению это название теперь точно так же не имеет опоры, как упавшие деревья, тысячами лежащие на земле Патагонии; оно так же пусто, как пампа, как обожженные огнем стволы, в дуплах которых свистит ветер. Практически от Рио-Негро до мыса Горн нет больше ни одного патагонца.

Их и без того было мало, особенно по сравнению с размерами страны. Но все же они были. Кто же такие патагонцы?

Еще до открытия европейцами равнин континентальной Патагонии и их естественного продолжения по ту сторону Магелланова пролива на Огненной Земле Патагонию заселяли только два родственных индейских племени: собственно патагонцы — техуэльче, индейцы пампы на континенте, ауш (хауш) и óна — на большом острове Огненной Земли. Сильная, здоровая, красивая раса, настолько схожая по характеру и образу жизни с «краснокожими» Северной Америки, что это население самой южной части Южной Америки считают частью той миграционной волны, которая хлынула из Азии через Берингов пролив на соседний континент, а затем просочилась до южной оконечности земли.

Патагонцы пампы отнюдь не были такими гигантами, как их с большой фантазией описывали возвратившиеся из путешествия испанские моряки. Исследования скелетов, найденных в могильниках доевропейского происхождения, и измерения, проведенные на оставшихся в живых техуэльче в начале этого столетия, показали, правда, в среднем довольно высокий рост, 1,80 метра, и крепкое телосложение. Однако представление о громадном росте этих людей вызывалось в действительности другими причинами: патагонцы обвертывали ноги шкурами в виде грубых мокасин и оставляли на прибрежном песке огромные следы. Приехавшие испанцы сделали вывод (так же, как пытаются реконструировать Yeti — иети — по их следам), что это раса великанов, и назвали их патагонцами, или большеногими.

Как и североамериканские индейцы, патагонцы были кочевниками; при случае они вступали на тропу войны, если какое-либо соперничество восстанавливало одно племя против другого, но почти целиком существовали за счет охоты. Главным объектом охоты вместо бизона севера здесь были гуанако — разновидность лам с рыжевато-коричневой шерстью, обитавших в большом количестве в горах и пампе южной части Южной Америки и частично обитающих там и сейчас, а также нанду, или реа, — вид страусов средних размеров. Мясо гуанако было основной пищей патагонцев, шкура гуанако — их одеждой, а перья нанду — украшением. Они жили со своими сворами собак в палатках, вернее, за заслонами из шкур, которые они устанавливали для защиты от главных ветров. Охотничьим и военным оружием патагонцев были копье, стрелы и лук, а также бола. Последняя получила известность во всем мире только благодаря этим индейцам. Бола состоит из двух или трех каменных, а впоследствии металлических шаров, укрепленных на конце лассо; эти шары молниеносно обвиваются вокруг ног животного, спутывают его и опрокидывают на землю. Испанцы ввезли до тех пор неизвестную здесь лошадь, которая была быстро признана индейцами (однако только на континенте, лошадь никогда не пересекала Магелланов пролив). Теперь уже верхом на лошадях можно было встретить техуэльче и индейцев пампы на дорогах от одной рио до другой, охотящихся с бола в руках на стада гуанако, страусов или преследующих мародерствующую пуму. Они были довольно хорошими едоками, эти патагонцы, а кроме того, еще и любителями крепко выпить. Французский путешественник прошлого столетия граф де ля Во образно рассказывает, как он при переходе через аргентинскую часть Патагонии много раз встречался с кочующими индейскими племенами, причем вожди племен приглашали его на праздничные пиры. Вместе со своими спутниками он должен был участвовать в поглощении неимоверных количеств мяса, жира и пива, после чего совершенно пьяные мужчины, женщины и дети отсыпались, лежа на земле вокруг палаток.