Фрэнк Шрейдер - Ля Тортуга. От Аляски до Огненной Земли

Пьедрабуэна похож на молчаливую, но полную движения реку, которая протекает рядом. Под визгливый скрежет раздаточной коробки мы с трудом проковыляли по грязным улочкам к гаражу фирмы «Шевроле». Хозяин, механик, сочувственно очистил «Черепахе» место среди машин модели «Т» и ветхих грузовиков и предложил нам для ремонта все, чем он сам располагал.

В трех кварталах от мастерской на противоположном конце города мы вошли в одноэтажное здание под вывеской «Отель». Вестибюль являл собой пустынный салон с баром из красного дерева в стиле рококо, с большим зеркалом, цвет которого перекликался с зеленоватой бледностью стен. Обойдя стороной открытый люк погреба, мы вслед за хозяином прошли в тускло освещенный холл.

— Можете занять лучшую комнату, — сказал он.

С потолка капало прямо на середину кровати. В сырой комнате пахло плесенью и ветхостью; высокие узкие окна лишь слегка рассеивали сходство с подземной темницей. Привычно обследуя новое место, Дина сразу же сквозь линолеум попала ногой в дыру, которую он закрывал. В часы, отведенные для обеда, мы грызли жесткую баранину в столовой, которая покосилась, точно аттракцион «вращающаяся комната». Дедовские часы не тикали; канарейка в клетке молчала, и мы ели под аккомпанемент кухонного шума и беспрестанной капели в ведра, расставленные в стратегически важных пунктах комнаты. Короче говоря, отель никак не способствовал тому, чтобы наша тоска рассеялась.

Мы были рады выбраться из этого унылого места и, вернувшись в гараж, стали разбирать машину. Каждый раз, когда я отвертывал крышку коробки, и каждый раз, когда инструмент падал в густую черную смазку, наполнявшую картер, я вспоминал, как проделывал все это в Лелеке и до того в Лос-Андесе. На душе у меня было отвратительно, но я уже так напрактиковался, что работа двигалась куда быстрее, чем прежде. К вечеру я вынул раздаточную коробку. Еще несколько минут — и я обнаружил поломку, но потом целый час вынимал обломки того, что некогда было двумя подшипниками, валом и упорной шайбой, — это были те самые части, которые я заменил в Лелеке.

Я спросил сеньора Карденаса, механика-философа, где можно найти эти детали.

— Muy dificil [40] Очень трудно (испан.) . . — И он развел руками. — Может быть, в Рио-Гальегосе, если и там нет, то в Пунта-Аренасе, на чилийской стороне.

На следующее утро, в то время как Элен и Дина бездельничали на кухне — это было единственное теплое место во всем отеле, — я уже стоял под дождем, дожидаясь автобуса на Санта-Крус, откуда самолет должен был доставить меня за двести километров к югу, в Рио-Гальегос. Когда я сказал Элен, чтобы она не ждала меня раньше чем через неделю, она ответила мне жалобной улыбкой: какая страшная доля — провести Неделю в Пьедрабуэне!

Импровизированные сиденья древнего грузовика были уже все заняты, но я уговорил какую-то мамашу отдать мне ее ребенка на те два часа, пока мы будем двадцать пять километров тащиться по грязи до Санта-Круса.

Санта-Крус мог похвастаться хотя бы одной новой постройкой: это было внушительное, обшитое деревом здание почты, сооруженное в правление Перона. Оно занимало целый квартал и отлично послужило бы городу и в двадцать раз большему. Первая же улица представляла собой сплошную трясину, как, впрочем, и все остальные улицы городка, и водителям редких здесь легковых и грузовых машин нужно было знать дорогу так же хорошо, как лоцману бухту, иначе им грозила опасность провалиться в одну из бесчисленных ям.

Аэропорт находился в трех милях от города. В машине с той стороны, где сидел я, не было стеклоочистителя, и я почти ничего не видел; когда мы мчались по отвратительной дороге, нас кидало из стороны в сторону. На травянистом лугу, который служит тут летным полем, пришлось сидеть еще целых два часа.

Вместе со мной самолета ждала мохнатая овца; она коротала время, почесывая уши о ближайший телеграфный столб. Никто еще не заметил приближающегося самолета, а овца уже подняла голову и уставилась на далекое пятнышко в небе к северу от нас. Как только самолет приземлился, овца первая полезла по трапу, хотя его еще не успели как следует установить: она спешила получить от экипажа привычное угощение. После этого в самолет могли сесть и пассажиры.

Не прошло и часа, как я был уже в Рио-Гальегосе — городке с чистенькими мощеными улицами и благоустроенными отелями. Но я чувствовал себя виноватым перед Элен, оставшейся в Пьедрабуэне в мрачном отеле под сырыми одеялами, и наутро, едва открылись магазины, принялся за поиски. Я уже давно убедился, что никогда не нужно спрашивать, нет ли запасных частей для джипа-амфибии, ибо ответ следовал один и тот же: «No hay». Вместо этого я торжественно выкладывал на прилавок сломанные детали и спрашивал, нет ли у них чего-нибудь хоть отдаленно похожего. В первом магазине ответ был все тот же: «No hay». Но уже во втором произошло чудо: у них нашлись подшипники! Потом я безуспешно обошел все магазины в городе, пытаясь найти вал и упорные шайбы, и уже входил в здание аэропорта, чтобы купить билет до Пунта-Аренаса, когда ко мне подбежал мужчина.