Ирина Летягина - Год, в котором не было лета. Как прожить свою жизнь, а не чужую

Казалось, что земля подо мной раскалилась, и я шагаю по углям. Это напомнило мне совсем ранние детские ощущения. В три года я была все еще лысой и часто болела простудами. Моя мама закаляла меня зимой, чтобы я была сильнее и здоровее. Она приносила в дом небольшое корыто со снегом, и я, трехлетняя, вставала в снег своими маленькими босыми ступнями. За двадцать три года в моей жизни мало что поменялось. Я такая же лысая, хожу босиком по снегу и холодной воде, чтобы стать сильнее и здоровее.

Уже после окончания похода я узнала, что некоторые пилигримы, которые шли после меня, попытались пройти по бревну и упали в реку вместе с рюкзаками, вымокнув до нитки. Так что мое закаливание – это детский лепет по сравнению с зимним купанием.

В пешем путешествии люди узнают о своем теле много нового и часто неожиданного. Если в теле есть какое-то заболевание, обычно оно дает о себе знать после шести дней интенсивного похода. Я встречала людей, которые обнаруживали у себя астму, аллергию на холод, слабые суставы и проблемы с сердцем. А так жили себе и жили, ничего не зная об этом.

Мое тело чудесно подходит для больших нагрузок. Я очень благодарна природе за такое выносливое и неприхотливое тело. На мне пахать можно. Тело меня практически не беспокоило в пути. Я не задыхалась, полдня шагая в гору. Не простудилась после недели дождей, когда каждый день я шла с мокрыми ногами и в мокрой одежде. Минусовая температура и снег были нипочем. Я проходила дважды по пятьдесят километров в день. Ближе к концу похода два дня подряд делала марафонские дистанции, но колени не мучали. Ночи в гамаке и холодных приютах оставили только позитивные ощущения.

Но первая неделя путешествия была интересной по ощущениям и требует особого внимания.

В праве бывают очень короткие нормы, буквально на две строчки, например, определение договора купли-продажи недвижимости. Но юристы толкуют ее в талмудах на шестьсот страниц с кучей перекрестных цитат, пишут книги и защищают диссертации. Из толкования можно понять, как эта норма реально работает на практике.

В статьях о трекинге, которые я по диагонали прочла перед походом, в один голос говорится про адаптацию тела к долгим переходам. Авторы говорили, что тело привыкает к нагрузкам за четыре-пять дней. Из нормы о привыкании тела информации никакой не выудишь. И только в книге «Дикая» Шерил Стрейд я нашла личные переживания героини, хотя мне казалось, что автор переигрывает. Оказалось, нет.

Мое толкование нормы о привыкании тела к нагрузкам можно изложить в трактате на ста листах «О боли: разновидности, источники, пути появления». Во время привыкания я изведала невозможное количество разных видов боли. Причем иногда болели мышцы, о существовании которых я и не догадывалась. Боль только в одном левом плече, тянущая и ноющая, боль в обоих плечах, которая стопорит движения. Боль от усталости. Боль от неправильной укладки рюкзака. Стреляющая боль в колене, тупая боль в колене, острая боль в колене. Боль от начинающейся мозоли и от содранной мозоли, боль от вчерашней и позавчерашней мозоли. Боль в задней поверхности бедра при скручивании. И я понимала, что никуда от этого не денешься. Просто надо это пережить. Я не знаю, как другие справляются, но я старалась просто думать о том, что это необходимо, это скоро закончится, а также я ловила себя на мысли, что все же могу передвигаться. Это радовало.

В процессе пути тоже было больно: то плечи, то лопатки, то колено. Радовало, что все болело по очереди и никогда не симметрично. Я просто констатировала факт: «Хм, сегодня левое колено пошаливает», заматывала колено эластичным бинтом и шла.

Примерно на шестой день ходьбы у меня начался голод. Нет, голод – это мягко сказано. Мне казалось, что внутри меня пылает костер размером с нью-йоркский небоскреб. Что в него ни кинь: хоть три батона, хоть плантацию картошки, хоть кастрюлю супа – все исчезало в этом пламени моментально и бесследно. Я ходила, как голодный койот, рыскающий в округе в поисках еды. И даже если у меня оставалась какая-то снедь после обеда, я ее съедала спустя пять минут после того, как убрала ее в рюкзак на дорогу. Покидая какой-нибудь испанский городок, я оставалась без еды до следующего городка. Никакие аутотренинги в стиле: «Ты сытая! Оставь на дорогу! Потолстеешь! Ну чего как маленькая?» – не помогали. Существовал один-единственный шанс что-то сохранить из еды в тот период – забыть о существовании еды случайно. Но я забыла только один раз о галетах, приятно удивилась, обнаружив их в кармане куртки через десять километров после начала пути, и тут же их прикончила. Это мне совсем не нравилось. Я не понимала, что происходит с моим телом. А по ночам мне снилась моя бабушка, готовящая омлет.