Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том II

Н. Н. Миклухо-Маклай

Надо сказать, что «Витязь» стал первым кораблем, посетившим остров за последние 18 месяцев. Впервые почти за полвека за весь прошедший (1870-й) год ни одно судно не бросало якорь у Питкэрна. Это был период, когда китобойный промысел в Южных Морях практически сошел на нет, а эпоха расцвета пароходов еще не наступила [54]. Можно себе представить, как встречали долгожданных гостей островитяне.

Самое подробное и интересное описание этой встречи оставил лейтенант Владимир Перелешин. В третьем номере «Морского Сборника» за 1872 года был опубликован его отчет «О плавании на корвете „Витязь“». Острову Питкэрн посвящена отдельная глава.

Вот она, целиком и полностью.

…Остров Питкерн

После 2-часовой остановки, без особенного сожаления, оставили мы Пасху и направились к острову Питкерн.

19 июня вечером какая-то темная неопределенная масса предстала нашему взору. Подойдя ближе, легли в дрейф и зажгли фальшфейеры. Ярко прогорели они с шумом и треском, освещая физиономию «Витязя». Тщетны были усилия ночного гостя вызвать какое-либо живое существо из погруженного в сладкую дремоту острова.

Рассвело! Не видя живой души и с рассветом, мы на минуту усомнились в его обитаемости. Уж не выбрались ли его поселенцы на один из соседних островов, думал я? Был же подобный случай в 1859 году.

Кому неизвестна история Питкерна, тому смею предложить описание Гардвига, иначе бы и мне пришлось за неимением лучшего источника черпать из него же для ознакомления с ним любознательного читателя. Все же, что от меня будет предложено, это — несколько слов о настоящем его положении.

Итак, видя, что ни одно живое существо не откликается на наши заявления, мы заблагорассудили сами съехать на берег и после подъема флага вельбот с желающими отвалил. Спустя некоторое время все внимание наше было поглощено первыми суетливыми движениями затронутого муравейника. Конкурируя в проворстве, колонисты спускали свои челночки и выезжали к нам навстречу, приглашая нас на английском диалекте высадиться на берег.

Выжидая удобного момента, мы все поголовно на разных челночках выбрасывались на берег, оставя вельбот наш на дреке за невозможностью пристать на нем. Подобная вылазка напоминала нам остров Мадеру.

Толпа любопытных обоего пола встретила нас с радостными возгласами, чуть ли не в распростертые объятия. Они крепко жали нам руки и дружески трясли их, по-видимому, от чистого сердца. Видно было, что подобные посещения вписываются, как эпохи, в их летописи — так их оживило и порадовало наше неожиданное посещение.

Впечатление, вынесенное с этого острова, было самое утешительное. С первого же шага водворилась между нами некоторого рода интимность в отношениях. Предводительствуемые и сопутствуемые оживленными жителями, мы направились к их деревне. Подымаясь по горной тропинке густого леса, мы, благодаря их чистосердечию, познакомились с их интересами.

Мне необыкновенно нравилось простодушие, с каким они высказывались перед совершенно для них незнакомыми личностями. Своей обворожительной простотой они напоминали первобытный мир.

Правда, мы нашли здесь не более 70 душ, но души эти принадлежали именно тем 10 семействам, которые не вынесли первого переселения на Норфольк (переселения, случившегося несколько лет назад, за ограниченностью жизненных продуктов для расплодившегося населения) и съедаемые тоскою по родине, вернулись назад, отделившись от своих соотчичей.

В простодушной и теплой беседе мы незаметно дошли до их стана. На ровной площадке, с артистическою небрежностью в группировке и с гармонией целого раскидывалось селение; здания с виду походили на просторные сараи с тянущимися посреди нарами; конец здания представлял чистую отгороженную для хозяина светелку. Всюду приветствовала нас скромность и чистота.

Колонисты, можно сказать, благоденствуют. Нежная баловница природа кормит их раздушенными бананами и сочными апельсинами. Кокосовые пальмы и хлебные деревья отвечают их самым насущным потребностям. Дребезжащее блеянье, сердитое хрюканье и резкое, хвастливое кудахтанье и кваканье свидетельствуют сами за себя на всевозможные лады, представляя новую дисгармонию в частностях и одну шумную, животрепещущую гармонию целого. Мир, тишина, благоденствие и изобилие плодов земных видимо пребывают на жителях Питкерна, благодаря вере в Промысл, одушевляющей их, и взаимной дружбе и любви между собою.