Геннадий Дмитриев - Я был капитаном Фицроем

Перегруженный самолет с трудом удерживал высоту на одном моторе, а до точки пуска ракет нам нужно было набрать еще пятьсот метров. Пуск ракет на высоте, отличной от расчетной, может привести к тому, что ракеты в цель не попадут. Но это еще полбеды, район учений граничит с маршрутами гражданских судов, и ракеты могли попасть не в учебную цель, а в реальную, проходящую вблизи района учений. Еще свежо в памяти событие, когда ракетой ПВО во время учений был сбит российский гражданский самолет. Но эта трагедия ничему не научила командование, в советские времена учения такого масштаба, с боевыми стрельбами, никогда в этих районах не проводились, было достаточно полигонов в глубине страны. Теперь эти полигоны находились на территории России, и за их использование нужно платить. Да и учения эти проводились с участием сил НАТО, а Россия никогда бы не пустила на свои полигоны натовских вояк.

— Командир! — говорит штурман, — да сделай же что-нибудь! Нужно набрать еще пятьсот метров, до точки пуска пятнадцать минут!

— Не могу! И так в номинальном режиме идем со снижением!

Можно, конечно, вывести двигатель на взлетный режим, но пятнадцати минут работы на таком режиме он не выдержит, да и не спасет это нас. Остается одно — слить топливо, облегчив вес самолета.

— Есть только один выход, ребята, нужно слить топливо, примерно половину остатка, иначе никак не сможем набрать нужную высоту!

После пуска ракет мы должны еще некоторое время сопровождать их, вести в направлении цели лучом своего локатора, пока они сами не захватят цель. Для того чтобы ракеты захватили именно ту, учебную цель, нам нужно удерживать заданную высоту и курс, в противном случае одному Богу ведомо, какую цель они захватят.

— Раз надо, так будем сливать! — ответил Борис Семенович. — Остатка горючего хватит, чтобы дойти до берега, где-нибудь да сядем!

Я дал команду слить топливо. Потеряв часть веса самолет начал набирать высоту. Вот, наконец, мы в нужной точке, на нужной высоте. Ракеты ушли одна за другой, и самолет, освободившись от своей смертоносной ноши, рванулся вверх, как птица, вырвавшаяся на свободу.

Мы связались с командным пунктом и доложили, доложили о пуске ракет, получили подтверждение, что ракеты попали в цель. Позывной командного пункта был «Роджер», что невольно навевало ассоциации с «Веселым Роджером», флагом, под которым плавали пираты.

Теперь нужно было решать, что делать дальше. Вернуться на свой аэродром мы уже не могли, горючего не хватало.

— Штурман, куда мы сможем дойти, какие есть варианты? Просчитай.

— Уже просчитал! Есть только один вариант, единственно, куда можем дотянуть, так это гражданский аэропорт в Адлере.

Мы связались с командным пунктом. Я доложил, обо всем, что случилось, что остаток топлива не позволяет нам вернуться на свой аэродром, до Бельбека, военного аэродрома в Крыму, тоже не дотянуть, и запросил разрешения садиться в Адлере. Но ни в Крыму, ни тем более в Адлере приземлиться нам не разрешили, Крым, по легенде учений, был оккупирован Россией, а Адлер — российская территория, нам предложили идти в Грузию, в Кутаиси. Но до Кутаиси нам тоже не дотянуть. Я принял решение идти в Адлер, несмотря на запрещение командования, в конце концов, еще не война, Россия примет нас.

«Габриэлла» и «Святая Мария» долго и безуспешно бороздили воды южных морей. Удача, сделавшая Фицроя героем в глазах общества, больше не приходила. Запасы продовольствия и пресной воды подходили к концу, нужно было возвращаться, то ли в Англию, то ли к береговому братству. Возвращаться домой без добычи не хотелось, образ удачливого героя будет утрачен, и возможно, навсегда, тогда удача может совсем отвернуться от него. Тогда капитан принял решение идти на Тортугу, остров в Карибском море, на котором находили приют бродяги всех морей и океанов. Штурман, Даниель Маклорен, высокий, крупный шотландец, с обветренным, красным то ли от солнца, то ли рома лицом, теряющимся в густых зарослях черной бороды и усов, осматривал горизонт в подзорную трубу, надеясь увидеть призрак удачи, блуждающей где-то вдали от каперского корабля.

— Капитан! — гаркнул он голосом пьяницы, нашедшего с похмелья полную бутылку рома. — Да, разорвут меня на части морские черти, если там, на востоке, не идет бой!

— Ну что ж, — ответил Фицрой, — пойдем посмотрим, кто там и с кем дерется, возможно, кому-то понадобится наша помощь, или наоборот.