Адий Шарипов - На дальних берегах

Детский госпиталь расположен на территории медицинского колледжа. Посреди огромного двора мы увидели одинокое здание, к которому протянулась огромная очередь. Амбулаторный прием ведут советские врачи, и чтобы попасть к ним, люди приезжают из самых отдаленных деревень.

Трудно, невозможно передать словами, насколько угнетающе действует вид несчастных детишек, которых оборванные, полуголые родители безучастно держат на руках. Какая-то жестокая выставка человеческого убожества!

Детишки настолько слабы, что даже не плачут. Худые, изможденные, с огромными головами и раздутыми животами, — живы у них одни невыразительные, печальные глаза. Очень много детей с последствиями полиомиелита. В мире на эту страшную болезнь уже давно нашли надежную и безотказную управу, и только в Индии она еще продолжает свирепствовать, калеча тысячи и тысячи ребятишек. Что ждет этих маленьких инвалидов? Останутся ли они живы? Способна ли медицина вернуть искалеченные с рождения существа к веселью, играм, здоровью? Услышат ли их родители когда-нибудь беспечный громкий смех своего расшалившегося ребенка?

Невольно, видимо, по контрасту восприятия, мне вспомнился недавний прием у мэра Дели, где перед гостями выступала самодеятельность детворы из богатых, обеспеченных семей. Нет, там не было этих раздутых животов, худеньких, как спички, ручек и ножек, не было уродливых голов. Там были нормальные дети — здоровые, веселые, — настоящая радость для родителей. И тем разительней была картина человеческой бедности, сосредоточенная сейчас во дворе и в коридорах госпиталя.

Снова и снова приходит на память исполненное силы и надежды выступление премьер-министра Индиры Ганди, бросившей вызов тем черным силам, которые и по сию пору стараются удержать несчастную страну в ее бедственном положении…

Тем временем Наталья Сергеевна встретилась в амбулатории с советскими врачами, нашлись знакомые, и сам собой возникает горячий непродолжительный разговор случайно увидевшихся далеко от Родины людей.

Наши земляки находятся здесь уже несколько лет. Работа трудная и сложная. Госпиталь невелик — всего на двести шестьдесят коек, а желающих попасть тысячи, многие тысячи.

— Видали очередь во дворе? Большинство здесь так и живет.

Разумеется, кроме государственных лечебных учреждений в Индии имеются и частнопрактикующие врачи. Однако плата выражается в таких астрономических для бедняка цифрах, что они туда не показывают глаз. Например, двадцатидневное содержание больного в частном госпитале стоит две тысячи триста рупий. Разве это по карману, скажем, тому же шоферу, хижину которого мы посетили по дороге в Агру? А уж безработному нищему, если он заболеет, остается одна надежда — на бога. Поражает статистика смертности населения Индии.

Однако вернемся в госпиталь.

Коллеги Натальи Сергеевны наперебой рассказывали о том, в каких условиях приходится им работать. Бич голодной Индии — кишечные заболевания. Едва наступает жаркое время — кривая смертности ползет вверх. Случаются и вспышки чумы, — чаще всего в Восточной Индии.

— Очень тяжелы последствия вегетарианства, — жаловались врачи. — Дети рождаются слабенькими, низок процент гемоглобина, мало белков. Косит желтуха… Пожалуйста, пройдемте наверх. Там у нас стационар.

Получив халаты, поднимаемся на второй этаж.

— Обратите внимание, — говорит нам женщина врач, — на поразительные приметы вырождения. Раньше я этого представить себе не могла! У здешних жителей очень часты браки между близкими родственниками. Так что все к одному…

Большой зал, в который мы вошли, был переполнен. Спертый, тяжелый воздух остановил нас на пороге. На койках, поставленных впритык одна к другой, лежали малыши. Здесь же находились родители. В зале, как пояснила нам врач, лежат с самыми различными заболеваниями: тиф, кожные болезни, венерические.

— Иных условий пока нет. Раньше и этого не было.

Мимо нас пронесли только что поступившего в стационар ребенка. Он был недвижим. Измученная босая женщина прошла к койке, на которую положили ребенка, опустилась на колени. Мать… Рядом на несвежей измятой койке заворочался малыш, поднялся сам и посмотрел на нас живыми черными глазенками. Врач подошла к нему, ласково положила руку на голову.

— Этот скоро домой. Оказался молодцом, — видите какой крепкий?

Мать малыша смотрела на русского доктора молчаливым признательным взглядом.

В углу, за многими койками, раздался вдруг детский плач. Это был голос ребенка, окрепшего уже настолько, что он вышел из летаргического состояния безмолвия. И это казалось здесь поразительным, — видимо, оттого, что и во дворе и в коридорах амбулатории малыши не могли даже стонать и повсюду господствовала какая-то тягостная похоронная тишина — тишина несчастья, привычной, неминуемой беды…