Генрих Харрер - Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Так что я нанял работников, чтобы разровнять нужного размера участок земли на берегу реки. Найти землю, подходящую для покрытия корта, оказалось совсем не простым делом, но все-таки через месяц все было готово, и мы очень гордились своим произведением. Сетки, ракетки и мячи благополучно прибыли из Индии, и мы устроили небольшую вечеринку по случаю открытия «Лхасского теннисного клуба».

Ребятишки соперничали за то, чтобы подавать игрокам мячи. Однако делали они это страшно неуклюже, потому что никогда прежде мяча в руках не держали. Когда мы пригласили сыграть с нами сотрудников британского представительства, картинка получилась очень забавная: у них мячи подавали солдаты лейб-гвардии из непальской иностранной миссии, красивые здоровенные парни в яркой форме!

Скоро у нас появилось довольно много неплохих игроков. Лучшим, несомненно, был мистер Лю, секретарь китайского дипломатического представительства, следующим шел мистер Ричардсон, [60] Хью Ричардсон (1905–2000) – британский дипломат, ученый-тибетолог. С 1946 г. возглавлял британскую миссию в Тибете, где находился на дипломатической работе с 1936 по 1950 г. После отставки посвятил себя научной деятельности, опубликовал несколько книг о тибетской культуре, среди которых «Календарные праздники Лхасы» (1993). В эту книгу вошли восемь фотографий, сделанных Генрихом Харрером в период с 1946 по 1950 г. – Примеч. ред. новый глава британской миссии, худощавый шотландец, очень изворотливый и цепкий в своей политической работе, главным хобби которого был отнюдь не теннис, а прекрасный огород и восхитительный сад сказочной красоты.

Из любителей тенниса сплотился очень милый кружок. Мы приглашали друг друга в гости, пили вместе чай и проводили пару часов за игрой в бридж. Так проходили у меня воскресенья. Я всегда заранее радовался таким встречам, возможности прилично одеться и – главное – чувству принадлежности этой среде, почти позабытому за годы, проведенные вне родины.

Мой друг Вандю-ла тоже стал членом этого кружка. Он сделался страстным игроком в теннис и отличным партнером по бриджу.

Наш корт, помимо прочего, был ценен тем, что на нем можно было играть круглый год. Только во время песчаных бурь нужно было быть начеку. Дело в том, что корт у нас был огорожен не сеткой, а огромными занавесями, и, когда облако пыли появлялось над Поталой, занавеси нужно было не мешкая снимать, чтобы их не унесло быстро приближающимся ураганом.

У тибетцев осенью были свои особые, проверенные временем развлечения. Больше всего они любят запускать воздушных змеев. Когда период дождей остается позади и ясные осенние деньки так и располагают к прогулкам, базары наполняются яркими разноцветными змеями. Запускать их начинают точно первого числа восьмого месяца по тибетскому календарю. Это огромная радость не только для детей, но и для взрослых, настоящий народный праздник, который любят и простые люди, и знать.

Первый змей поднимается над Поталой – это знак начала красочного действа. И скоро в небо над Лхасой взмывает бессчетное количество змеев. Дети и взрослые часами стоят на плоских крышах, погрузившись в игру с такой серьезностью и самоотдачей, какие у нас можно наблюдать, только когда речь идет о чемпионатах мира. Змеев запускают на веревке, укрепленной клеем и порошкообразным стеклом. Задача состоит в том, чтобы скрестить свою бечевку с бечевкой соперника и перерезать ее. Когда это удается, по крышам прокатывается радостный крик. Змей медленно опускается вниз, дети толпой бегут к месту его падения – теперь эта красочная птица принадлежит им, они могут снова оправить ее в полет. Побеждает тот, кто дольше всех сможет продержать змея в воздухе. Эта игра в течение месяца занимает все свободное время лхасцев, а потом заканчивается так же внезапно, как и началась.

Однажды, когда я бродил по базару, рассматривая воздушных змеев, случилось забавное происшествие: со мной заговорил совершенно незнакомый тибетец и предложил купить часы. Точнее, жалкие остатки часов, ржавые и без циферблата. Этот человек сказал, что они сломаны, сам он в этом ничего не понимает, а я, европеец, может быть, смогу их починить. Тибетец был согласен на любую цену. Я взял вещь в руки и тотчас узнал наручные часы Ауфшнайтера, которые он продал в Западном Тибете. Это была одна из первых водонепроницаемых моделей «Ролекса», которую мой друг взял с собой в экспедицию на Нанга-Парбат. Ауфшнайтер очень переживал, когда пришлось с ними расстаться, и я подумал, что он обрадуется их возвращению, даже если они никогда больше не будут ходить. Это в любом случае забавно. К тому же в ноябре у Ауфшнайтера был день рождения. Не особенно надеясь на успех, я отдал часы ловкому умельцу-мусульманину. Он очень заинтересовался их механизмом, и вскоре часы снова пошли. Видели бы вы лицо Ауфшнайтера, когда я преподнес ему подарок! Он носит их до сих пор.