Татьяна Сальвони - Италия. Любовь, шопинг и dolce vita!

Потому и не удивительно, что Кастелло де Тальоло один из редких живых замков. Насколько я слышала, по-прежнему живет в своем замке знаменитая аристократическая семья Строцци во Флоренции, кстати, последний представитель рода женился на русской, и у них двое дочерей. Есть еще подобные палаццо в Венеции. Но в массе своей историческое наследие имеет следующую судьбу. В нашем городке есть роскошная вилла виконтов Мадзотти. Это настоящий четырехэтажный дворец, с лепниной, статуями, широкими окнами и удивительной работы витражом. Он окружен большим парком, с фонтанами и аллеями. Свои владения виконты когда-то отдали за символическую сумму (в пересчете на евро примерно около миллиона) коммуне города, то есть всем гражданам. Любой может войти погулять в парке, когда хочет. А в самом здании иногда проводятся выставки, разные мероприятия, свадьбы, конюшни превратили в ресторанчик. Но ведь денег на постоянную реконструкцию старинного здания то ли нет, то ли они не выделяются. И оно ветшает. Грустно смотреть, как отваливаются лапы у грозных львов и лепестки райских цветов.

Другое дворянское поместье с собственной церковью неподалеку от центра города просто круглый год закрыто. Его владельцы, тоже виконты, вообще не приезжают сюда. Судачат, что один отпрыск семьи живет в Милане и преподает в университете. А другой уехал в Америку. А поместье тем временем совсем облупилось и лишь действительно очень красиво каждую весну зарастает плющом.

Многие замки с землями пришлось продать еще и по той причине, что, когда умирал какой-нибудь граф, его детям приходилось платить огромный налог за то, чтобы вступить в права владения. А откуда брать деньги? Продавали землю. А постепенно и сам замок.

Сильные мира прошлого теперь превращаются в обычных людей. И не все потомки с этим испытанием справляются.

— Был у меня один ученик, князь, — рассказывал Масси, инструктор по вождению. — Но я его запомнил не поэтому, а из-за того, что он все время хотел спать и постоянно рассуждал о том, как это здорово — спаааать! Как сумасшедший себя вел, чуть что, хохотал и говорил «спа-а-ать!».

— Как вы и ваши друзья-аристократы из похожих семей относитесь к тому, что все так поменялось в современном мире для вас? — спрашиваю я синьора Люка.

— Хотим вернуть старые времена! О-о… — смеется он.

— А вы общаетесь, существуют ли какие-то дворянские собрания, балы… Ну хоть что-то осталось от прошлого, кроме замков?

— Общаемся. В сети! Там и ностальгируем по прошлому. А балы делать некогда, и это пустая трата денег. Я последний раз делал вечеринку десять лет назад.

— Когда-то аристократы дружили только со своими и женились лишь на представительницах дворянского рода. А сейчас?

— Моя мама, она маркиза, ответила бы, что было бы лучше! Но во всем мире теперь женятся по любви, это главный критерий. Конечно, ты выбираешь человека не только по внешним, но и внутренним качествам, он должен тебе подходить. Но происхождение уже не играет роли. Ни в дружбе, ни в любви. И я не могу сказать, что это как-то влияет на крепость уз. Есть семьи, где дворянин женился на обычной девушке, и они развелись. А есть те, кто живет душа в душу. Кейт и Уильям вполне имеют шансы на счастливую старость.

У Люка, как и у английского принца, жена Анжела не дворянского происхождения. У них двое дочек, совершенно чудесных. Он в них души не чает.

— Но ведь дочкам титул не передается, только фамилия. Нужно сына родить!

— Есть, конечно, замороченные на этом. Но мне все равно. Думаю, что мы на дочках и остановимся. Главное, что с женой у нас абсолютное согласие, красивые здоровые дети, дело идет, есть повод смотреть в будущее с оптимизмом. Самое важное на свете — время, которое проводишь с любимыми людьми. Оно же не возвращается никогда. Вот проработал, пробегал весь день где-то, прожил его не с семьей, и у тебя больше не будет шанса повторить его и прожить по-другому. Дети растут, а в погоне за миражами можно пропустить самые чудесные моменты жизни.

— Вас к чему-нибудь титул маркиза обязывает? — задала я последний вопрос.

— Я не ношу корону, камзол, на мне обычные штаны. И я ничем не отличаюсь от других людей. Нужна сила духа, чтобы смириться с этим. Но происхождение и образование обязывает к тому, чтобы всегда оставаться благородным человеком внутри. Есть внутренний кодекс чести, бонтон, этика… Называть можно как угодно. Но это неприкасаемо.

И как один из примеров «внутреннего синьора» он рассказывает, что уже второе десятилетие не поднимает цены на свои вина, хоть и расходные материалы дорожают. В частности, ему все, кому не лень, советуют сделать два прайс-листа — для своих, итальянцев, и для туристов, которые в массе уверены, что чем дороже, тем лучше. Тем более в таком историческом месте, с живым маркизом, мол, только из-за этого бутылка должна стоить минимум 50 евро. Люка от этих рассуждений просто перекашивает. А ведь был даже случай в подтверждение этой теории с русской группой, члены которой, увидев цену на бутылку красного в 5 евро, поморщились и сказали, что покупать здесь ничего не будут, потому что, видимо, вино плохое. Хорошее должно стоить, в их представлении, других денег. Но и после этого случая маркиз никак не отреагировал. Честность — вежливость королей.