Сергей Сахнов - Есть ли жизнь после 60-ти или вокруг света на велосипеде

– Это – десантники, которые были на броне его танка во время боев. Без десанта на броне танки в атаку не ходили. Десантники очень часто гибли, так как вообще не были ничем защищены, не было даже бронежилетов. Жались друг к другу, пытаясь укрыться за телами своих товарищей, когда их поливали свинцом из пулемёта. Если кого убивало или ранило, то его же товарищи просто сталкивали его на полном ходу на землю. Во время атаки не до церемоний, а там, может, повезёт, и подберут санитары, но, чаще всего, раненные попадали под гусеницы своих же танков, идущих во втором эшелоне. Часто просили: «Добейте, братцы!!!!!!!». Но никто никогда не стрелял в них, несмотря на мольбы несчастных.

Дед Василий умер в 86 лет, в 6 утра, накануне, за несколько часов до смерти к нему вернулись слух и зрение. Он чётким голосом сказал бабушке: «Старая, собирай детей, мне пора прощаться». Чётким голосом отдавал последние распоряжения. Как одеть, как хоронить его. При жизни мой дед был очень набожным человеком и даже одно время ходил по домам отпевать покойников и читать псалтырь, а обряды все знал очень хорошо.

Удивительно его спокойствие перед лицом вечности.

Выезжаем на трассу Чита – Хабаровск, я собираю велосипед, и мы прощаемся. Снова дорога, новые приключения и новые встречи.

В 9 вечера попадаю на гравийный не асфальтированный участок дороги, длиной 30 км. Пыль, крупный щебень, разбитое полотно дороги. Иду пешком, глотаю пыль проезжающих машин. По информации, полученной от водителей, не асфальтированных участков осталось, в общей сложности, более 250 км, так что держись капитан.

К 11.30 вечера я прошёл 10 км, впереди ещё 20 км и холодная ночь в запылённой тайге.

На дороге стоит самосвал с прицепом, я останавливаюсь узнать, сколько ещё этого безобразия, под названием «дорога», осталось. Водитель заканчивает осматривать двигатель и говорит мне, что лучше доехать с ним, иначе я до утра не выберусь на асфальт. Прикинув все «за» и «против» соглашаюсь.

– Кидай велик в кузов, а сам в кабину, – говорит водитель.

– Так нельзя, велосипед разобьётся в кузове, поэтому я поеду вместе с ним.

– Ну, смотри, не вылети, – отвечает он.

Машина трогается и начинается бешеная скачка по таёжной грунтовой дороге. Сижу на вело рюкзаке, на кучке гравия, оставшегося после разгрузки самосвала, спиной к кабине, придерживаю велосипед одной рукой, а второй – рюкзак с компьютером. Перед глазами пляшет прицеп. Заднего борта на самосвале нет, и приходится упираться ногами, чтобы не сползти назад и не вывалиться на дорогу. Ревёт ветер и пронизывает до костей, вдобавок остатки гравия встают дыбом, пыль забивает глаза и трудно дышать.

Я все-таки умудряюсь сделать пару снимков. Наконец, выезжаем на асфальт уже в полной темноте, водитель помогает мне снять велосипед и смеётся, глядя на мой ошарашенный вид.

– С какой скоростью ехали? – едва ворочаю языком.

– 100–120 км в час, – говорит водитель. – Больше газу – меньше ям.

Вижу, как он сворачивает с дороги в сторону огней в тайге, и до меня доходит, что там база дорожных строителей, а это очень хорошо.

Через час – я уже в бане, потом плотный ужин и сон в пустом вагончике. Мне попались очень гостеприимные хозяева.

За сутки пройдено 82 км+20 км в кузове самосвала. Всего с начала пути 7398 км.

ПРОСЫПАЮСЬ В 9 УТРА, завтракаю и, поблагодарив, прощаюсь.

Погода очень жаркая, в обед самое пекло, и я укрываюсь в тени старого заброшенного дома недалеко от дороги. Расстилаю матик и засыпаю, во сне слышу, как кто-то бродит вокруг. Открываю глаза и вижу двух мальчиков разного возраста (старшему – не более 12 лет).

Подходят, осматривают велосипед и цокают языками. В шутку предлагаю им ехать вокруг света.

– Нет, мамка не пустит.

Один пацанчик азиатского вида, второй, старший, беленький. Оказывается, родные братья – и мама, и папа одни.

– Что, такие разные? – задаю вопрос чёрненькому.

– Я спрашивал у папы, он говорит, что мамка лучше знает, – отвечает мальчик.

– Ну, и что мама?

– Мама говорит, что я в дедушку, но его я не видел ни разу.

Ладно, замнём, для ясности мама, наверняка, все знает, а это самое главное.

Еду дальше, ещё один участок гравийной дороги, но уже в лучшем состоянии. Преодолеваю его без проблем на почти обычной скорости.

На заходе солнца останавливаюсь в вагончике Татарской бригады дорожных строителей. Все участки дороги ремонтируют разные бригады из разных регионов страны и даже немногочисленные бригады из Китая. Татары сами не готовят, а получают 200 рублей наличными на пропитание, что при 14 часовой работе – очень мало, но такие правила у нанимателя. Работа на дорогах идёт круглосуточно в две смены, так как сезон летний очень короткий, и надо много успеть.