Шери Лоу - Замуж вокруг света. Путешествие вокруг света в поисках мужа

было бы справедливо предупредить тебя, что, если чрезмерно эмоциональные излияния вызовут у тебя тошноту, то будет благоразумнее пропустить эту страницу и сразу перейти к первой главе. Если же Господь наделил тебя луженым желудком, милости просим, читай дальше…

Этот мир был бы очень скучным местом без непрерывного потока сплетен, которым меня снабжают мои подружки, без их смеха и поддержки — так что море благодарности и любви Венди Мортон, Изобель Кук, Памеле Макберни, Линде Лоуэри, Джанис Маккаллум, Клер Бэрвик и Колетт (Кейн) Ходкинсон.

Мок и начинающим редакторам, которые терпеливо читали каждую главу, смеялись в нужных местах и безмерно меня вдохновляли: спасибо вам, Пол и Бекки Мерфи, Анн-Мари Лоу, Барри Мерфи и Морин Тафер.

Филу Оакдену (Гонконг) — самому обворожительному, сексуальному, надежному мужчине, о котором только может мечтать девушка, — безумно тебя люблю!

Фреду и Рейме Хармер и Деннису Олдфилду за многолетнюю любовь и моральную поддержку — она всегда будет взаимной.

Эмме О'Флинн Виджаяратнам (Филлипины) и Кристоферу Келли (Канада) — надеюсь, в один прекрасный день вы наткнетесь на эту книгу, и она заставит вас улыбнуться…

Журналистке, писательнице, редактору Лиз Лекомер и писателю Гари Дженкинсу за помощь при написании книги — я очень ценю вашу щедрость.

Мэри Пачнос, чудесному агенту, за непоколебимую веру в меня, упорство и за то, что смешила меня, когда было трудно, — Мэри, ты феноменальна!

Саре Кинселла, моему великолепному редактору, за ее терпение, честность и за то, что не слишком жестоко кромсала рукопись, — ты заслуживаешь медали.

Алистеру Макфи, потрясающему наставнику, который первым посеял во мне уверенность, — я всегда буду тебе благодарна.

Моим чудесным близким (особенно маме, Мэри) — море любви и благодарности за то, что они до сих пор от меня не отказались.

Моей милой падчерице Джемме (которой я не разрешу это прочесть, пока ей не исполнится, как минимум, тридцать) и громадному комку в моем животе, от которого у меня отрыжка, рвота и жутко болит спина, — я люблю вас и очень рада, что вы — моя семья.

И наконец, самое главное — моему потрясающему сердечному другу, Джону Лоу, который все эти годы не позволял мне сойти с рельсов этих американских горок (несмотря на взлеты, падения и мертвые петли) своей любовью, силой, юмором и поддержкой — как всегда, словами этого не выразить…

Шери Лоу

О, дерьмо! Дерьмо, дерьмо, дерьмо!

Нравится мне это слово. Когда я так ругаюсь, сразу понятно: ко мне не лезть, так как предменструальный синдром превратил меня в смертоносное оружие. С той самой минуты, как я вылезла из кровати утром, я твержу это «дерьмо», как ненормальная, потому что все, ну просто все на свете сегодня не так.

Потянувшись, чтобы набрать воды в чайник, я вляпываюсь рукавом в воду, оставшуюся после вчерашнего мытья посуды, и одновременно опрокидываю пепельницу. М-да, сегодня явно не мой день… Но ни к чему бежать к телефону и вызывать службу психологической помощи — у меня всего лишь кризис среднего возраста. Выгляжу, как престарелая звезда мыльных опер наутро после попойки, и чувствую себя соответствующе; могу с точностью до минуты подсчитать, сколько времени прошло с момента моего последнего сексуального контакта. Если верить всем уважаемым женским журналам (то есть всей этой куче мусора), такое поведение типично для одиноких женщин моих лет. То есть для тех, у кого кризис середины жизни.

Вам когда-нибудь приходила в голову такая мысль: «Что, если в жизни мне больше ничего не светит?»

Никогда не задумывались о своей судьбе и о том, почему вы — не миланская супермодель? (В моем случае ответ на этот вопрос прост — у меня целлюлит и тридцать фунтов лишнего веса.) И почему до сих пор вы не стали директором мультинациональной корпорации? (С моими финансовыми талантами корпорация обанкротилась бы на раз-два.) И что вы так и не вышли замуж за интернационального промышленного магната, у которого виллы в семи странах мира? (Про мужчин меня вообще не спрашивайте.)

Вы только посмотрите на меня. Сижу завтракаю в одиночестве, наврала на работе, что заболела, придумав самую идиотскую отговорку из всех когда-либо мною придуманных («ушибла палец в саду» — неплохое оправдание, только вот живу я на третьем этаже). В жизни у меня нет абсолютно никакой радости, кроме шоколадного круассана и неспешного прочтения «Дейли Мейл». И вот я невольно задумываюсь: что, если это и есть конец? И я так и проживу всю жизнь, кончив тем, что буду гоняться на костылях по коридору дома престарелых, приставать к старичкам, смотреть религиозные телепрограммы и мухлевать в бинго?