Поль Брантон - Путешествие в сакральный Египет

И все-таки среди них нашлось несколько человек, заинтересовавших меня не столько своей профессией, сколько личными качествами. Например: маг, убивший на моих глазах курицу своими чарами и заклинаниями; ведьма-знахарка — негритянка из Судана — точно указавшая на Индию как на страну, где меня ждет большая удача, и сделавшая еще несколько предсказаний (на сей раз абсолютно неточных); молодой египтянин, предками которого были христиане-сирийцы, непоколебимо убежденный в том, что он — перевоплощение пророка Илии (даже его образ жизни, исполненный презрения к бренному миру, был точным подражанием образу жизни этого пророка); одна женщина-француженка из европейского квартала, способная в состоянии гипнотического транса уверенно читать печатные тексты сквозь плотную повязку на глазах; прелюбопытный старик, живший вместе со своими последователями в огромном доме, примыкавшем к еще более огромной мечети (он настолько отрешился от мира сего, что большую часть времени проводил, беседуя вслух с окружавшими его духами); одна отважная женщина, которая, не взирая на запрет короля Ибн-Сауда, вела киносъемки в священной Мекке, а теперь постигает не менее священные науки под руководством ангельских учителей; знаменитый факир Тара-Бей, запросто протыкающий себе кинжалом горло или грудь (над самым сердцем), оставаясь при этом целым и невредимым и даже не пролив ни капли крови; и еще несколько человек, обративших на себя мое внимание и пробудивших во мне интерес. Мне, конечно, не удастся рассказать подробно о каждом из них в этой книге, но я, по крайней мере, смог упомянуть их в этом абзаце.

В жизни Каира есть еще одна сторона, тоже весьма любопытная для меня, — это сторона религиозная, ибо этот город свыше тысячи лет был одним из крупнейших центров исламской культуры. Большинство людей на Западе так мало знает о великой магометанской религии или же имеет о ней столь смутные представления, что, по моему мнению, было бы нелишним посвятить ей главу, дабы изложить ее суть так, как она представляется мне самому.

* * *

Называть имя мага, продемонстрировавшего тот странный трюк с курицей, я не стану, поскольку обещал одному высокопоставленному правительственному чиновнику не делать его достоянием гласности. Вряд ли стоит излагать здесь причины подобной скрытности; скажу лишь, что мне они показались достаточно вескими, и потому я оставляю его безымянным, а заодно и изымаю из книги великолепные фотоснимки, запечатлевшие самого мага, его дом и произведенный им трюк.

Я познакомился с ним в один знойный полдень после того, как изрядно проплутал по каирским улочкам. Сначала я шел по главной улице, все еще вымощенной древнеегипетским камнем, а затем свернул в сторону и оказался в типичном для Каира старом квартале — живописном, но шумном, тесном и с очень узкими переулками. Этот квартал лежит как раз между мечетью Аль-Азхар и мрачным кладбищем Баб Аль-Вазир. Мимо по городу проходил караван верблюдов. К шее каждого животного был привязан колокольчик, и вся процессия издавала веселый перезвон. Под эту музыку я шел вперед по темным переулкам — пешком и без сопровождающих — стараясь отыскать дом мага.

Я пробирался сквозь лабиринт улочек — столь узких, что небо над головой представлялось лишь узкой голубой полоской, зажатой между крышами противоположных домов, и солнечный свет, проникая сквозь нее, создавал на земле и на стенах некое подобие причудливых чертежей.

Наконец, я вышел на длинную извилистую улочку, ведущую к двери дома мага. Дорога была покрыта толстым слоем белой пыли, принесенной ветром с голых холмов Мокаттам, возвышавшихся неподалеку и замыкавших границу города в этом направлении.

Это был большой средневековый дом с фасадом, выложенным из продолговатых камней, раскрашенных в яркие цвета. В верхней части стены было несколько окон, но все они — плотно закрыты ставнями. Две больших и тяжелых резных двери, открываясь внутрь, вводили в узкий, но высокий вестибюль, вдоль стен которого стояли два стула и маленький кофейный столик, но увидеть там кого-либо из хозяев мне так и не удалось. Я приоткрыл еще одну дверь и заглянул в соседнюю комнату, но и там никого не оказалось. Тогда через маленький мощеный коридор я вышел во внутренний дворик, настолько заваленный разными бумагами и большими свитками, уже покрывшимися толстым слоем пыли, что я предположил поначалу, что этот открытый дворик маг использует в качестве склада для самых старинных своих архивов. Минут пять я безутешно скитался по этому бумажному кладбищу, ожидая, что кто-нибудь все же войдет и заметит меня. Но так никого и не встретив, я опять вышел на улицу, чтобы вернуться в сопровождении одного из соседей, который сам отправился на верхние этажи дома. Через пару минут он вернулся вниз в сопровождении молодого человека лет семнадцати.