Владимир Санин - Новичок в Антарктиде

Корабли Дрейк топил, а золото перегружал на борт своей бригантины. В те времена за подобные валютные операции джентльмена удачи вешали на рею и не снимали до тех пор, пока он не давал клятву исправиться, но Дрейк, дорожа своим здоровьем, принял в долю влиятельного в Англии человека – королеву Елизавету. Не знаю, как они там делили добычу, но Дрейк получил звание адмирала и право грабить испанцев на законных основаниях, благодаря чему вошел в историю Англии как один из ее величайших патриотов. А с географией дело обстояло так. Однажды судьба и сильная буря загнали его корабли в далекий южный пролив, отделяющий Огненную Землю от Антарктического полуострова. До Дрейка еще никто, по-видимому, так близко к Антарктиде не подходил, и посему благодарное человечество назвало пролив его именем.

Но главный подвиг прославленного пирата, за который мы с вами, уважаемые читатели, должны ежедневно возносить ему хвалу, прямого отношения к Антарктиде не имеет. Дело в том, что он привез из Америки в Европу первый мешок картошки, без которой ныне мы не мыслим своего существования. Так что, если вы сейчас собираетесь обедать, помяните Дрейка добрым словом.

Следующим к моем перечне идет другой знаменитый англичанин, капитан Джеймс Кук, который двести лет назад открыл множество южных островов и великодушно подарил их своему монарху, не оставив себе ни одного. В то время крупнейшие ученые спорили на тему, вызвавшую бы снисходительную улыбку у сегодняшнего школьника: существует Южная Земля или нет? На проверку и был послан третейский судья Кук, который должен был либо открыть и присоединить к Британской империи Антарктиду, либо прекратить все разговоры о ее существовании. Отважному капитану не удалось сделать ни того, ни другого; хотя он впервые в истории и пробился через Южный полярный круг, но сплошные льды, айсберги и пурга заставили его «Резолюшн» повернуть на Север. И Джеймс Кук заявил: «Земли, что могут находиться на юге, никогда не будут исследованы!»

К заявлению Кука присоединился и такой авторитетный ученый, как Иммануил Кант, который не допускал, чтобы к югу от шестидесятых широт могла быть открыта сколько-нибудь крупная земля. Поэтому, несмотря на свое глубокое уважение к великому философу, я никак не могу включить его в число своих предшественников.

Внимание! Сто пятьдесят лет назад из Кронштадта вышли два парусника: «Восток» и «Мирный» В наши дни, когда подобные скорлупки пересекают океан – героев-мореплавателей показывают по телевидению, о них пишут газеты, и нет человека, который не мечтал бы заполучить автограф у легендарных храбрецов. В те годы еще не было радио, телевидения и рекламы, и моряки зарабатывали не столько славу, сколько ревматизм и цингу. Слава приходила к ним позднее, хотя и не воплощенная в материальные ценности, но от этого ничуть не менее весомая в глазах благодарных потомков.

«Восток» и «Мирный», корабли русской экспедиции под командованием Беллинсгаузена и Лазарева, после многомесячных странствий во льдах, много раз пересекая Южный полярный круг и возвращаясь обратно, сумели наконец пробиться к неизвестной земле. Каждый читатель, которому уже доводилось открывать неизвестные земли, может легко представить себе восторг людей, впервые ступивших на материк, существование которого было поставлено под сомнение.

Это был тот самый Антарктический полуостров, отделенный от Южной Америки проливом Дрейка. Значительную часть его Беллинсгаузен нанес на карту и совершил обряд крещения нескольких островов. На один из них, остров Ватерлоо, сто пятьдесят лет спустя ступила нога автора этих строк.

Итак, Беллинсгаузен и Лазарев перерезали ленточку и объявили Антарктиду открытой. Это произошло согласно опубликованным судовым документам 28 января 1820 года, а спустя несколько дней американский охотник на тюленей Палмер, бороздивший антарктические воды, также вышел размять ноги на материк. Эти несколько дней до сих пор не дают покоя некоторым географам. Они никак не могут простить Палмеру его оплошности и понять, что если бы даже Палмер знал, что может первым ступить на неизвестную землю, то наверняка променял бы этот не дающий ни цента прибыли приоритет на сотню бочек ворвани и несколько дюжин тюленьих шкур. Факт остается фактом: Палмер открыл уже до него открытую Антарктиду.

Отдавая должное последующим предшественникам – Уэдделлу, Биско, Смиту и некоторым другим, – отмечу, что ими, как и Палмером, двигала погоня не столько за географическими открытиями, сколько за китами и тюленями. Уэдделл в поисках тюленей заплыл в одно из самых больших и холодных морей на земном шаре, которое теперь носит его имя, равно как и тюлени Уэдделла, назвавшие себя так в знак признательности капитану за то, что он покинул море, не успев перебить их всех до единого.

Читать дальше