Марлис Штайнер - Гитлер

Гитлер хотел договориться с Муссолини о создании континентального блока и приведении в действие средиземноморской стратегии, а также обсудить с ним уступки, которые следовало предложить Испании, Франции и Советскому Союзу. Их встреча с участием министров иностранных дел состоялась 4 октября в Бреннере. Гитлер восхвалял перед собеседником «титаническую работу», проделанную немцами ввиду грядущей «решающей битвы» против Англии. Действительно, в частности с точки зрения экономической реорганизации Европы, в интересах обеих стран было как можно скорее завершить войну; для нанесения «великого удара» ждали только хорошей погоды. Фюрер по своему обыкновению не смог отказать себе в удовольствии и принялся сыпать сотнями технических подробностей, способных поразить воображение собеседника. Когда тот спросил, почему англичане, несмотря на отчаянное положение, все еще не сдаются, Гитлер предположил, что их поддерживает надежда на США и СССР. И тотчас же поспешил успокоить дуче: американцы ограничатся предоставлением материальной помощи (публиковавшимся сведениям о размере которой верить было нельзя), поскольку серьезно опасаются тройственного пакта. Он также не верил, что русские согласятся что-либо предпринять; к тому же Риббентроп утверждал, что они боятся немцев. Надо переориентировать их интерес на Индию, заявил Гитлер, во всяком случае, заставить их обратить внимание на Индийский океан, – впрочем, не факт, что это удастся сделать. Но ни в коем случае нельзя отказываться от планов разрушения их империи. В этом пункте Гитлер вплотную подошел к истинной цели встречи, хотя полностью раскрывать свои планы перед Муссолини не собирался. Он мечтал о создании немецкого бастиона в Северо-Западной Африке, а если возможно, и на островах Атлантического океана, дабы быть готовым к вероятному столкновению с США. Эти же базы должны были сыграть роль щита на подступах к будущим немецким колониям в Африке. Это была мечта о знаменитой Миттельафрике – мираже немецких политиков с конца XIX века. Немецкие базы в Северной Африке помешают Англии отобрать у правительства Виши французские колонии. Действительно, предпринятая 23–29 сентября в Дакаре англо-голлистскими силами попытка принудить генерал-губернатора Восточной Африки отмежеваться от Петена усилила опасения Гитлера, зародившиеся еще в июне.

Чтобы ослабить английские позиции в Средиземном море и помешать вторжению в Северную Африку, необходимо было овладеть Гибралтаром. Для этого нужна была Испания. Гитлер коротко посвятил Муссолини в результаты своих переговоров по этому поводу и рассказал о чрезмерных запросах Франко. Фюрер пытался внушить каудильо, что Испания, помимо материальной помощи, получит Марокко, но, разумеется, об этом не должны узнать французы, даже если они понимают неизбежность некоторых территориальных утрат.

Итак, для борьбы против Англии лучшим способом оставалось создание «континентального блока». Муссолини, находя идею превосходной, тем не менее, сильно сомневался, что удастся объединить в одном лагере французов и испанцев, особенно если первые узнают о том, какая судьба ждет Марокко. Он предпочитал поскорее заключить с Францией мирный договор и был готов уменьшить свои притязания. В противном случае придется считаться с приходом нового де Голля – нынешний, казалось бы, дискредитировал себя неудачей в Дакаре. Теперь настала очередь дуче превозносить подвиги итальянцев в Африке, представляя их как начало широкой наступательной кампании. По его мнению, это была война, которую Италия параллельно вела против Англии.

Мы не случайно так подробно остановились на изложении этой беседы, поскольку она прекрасно иллюстрирует, что оба диктатора вовсю мошенничали не только в отношении других стран, но и друг к другу. Одержимый гордыней, Муссолини отказался от немецкой помощи танками и авиацией. Гитлер, раздавая обещания о грядущих приобретениях Италии во Франции, о конкретных планах говорил весьма туманно – впрочем, он еще и сам с ними не определился. Возможно, он «компенсирует» усилия Франции, Испании и Италии за счет обломков Британской империи. Кроме всего прочего, он не доверял Чано.

В этот период мы снова видим Гитлера таким, каким он был до 1933 года, – играющим на разногласиях между разными фракциями НСДАП и сулящим всем подряд златые горы.

Череда политических событий 1940 года вписывается в логику маневрирования с целью заключения Великобритании в кольцо с помощью «континентального блока». 22 октября Гитлер встретился с президентом французского совета Лавалем, 23 октября – с Франко, 24 октября – с маршалом Петеном.