Марлис Штайнер - Гитлер

На сей раз Венгрия аннексировала 44 тыс. квадратных километров территории с населением два миллиона человек. Одновременно Германия выступила гарантом целостности оставшейся части Румынии. Подобные серьезные территориальные потери вызвали беспорядки в Бухаресте, в результате которых король отрекся от престола в пользу своего сына, 19-летнего Михая. Маршал Антонеску с помощью бывших членов Железной гвардии сформировал диктаторское правительство, которое сразу стало искать сближения с рейхом.

Что касается Венгрии, то она не скрывала своей радости от принятого решения; регент и глава государства Хорти направил Гитлеру благодарственное письмо. 10 сентября Гитлер встретился с венгерским министром Дёме Стойаи. Я сам родился в Австрии, сказал фюрер во время этой встречи, и хорошо знаком с проблемами региона. Затем он подчеркнул, что венгры обязаны ему тем, что получили город Клуй (по-немецки Клаузенбург). Его недовольство вызвали представители националистических кругов в немецком министерстве иностранных дел и в СС, так как немецкое меньшинство в Трансильвании предпочло остаться под румынской опекой, и он обратился к Стойаи с просьбой позаботиться о них. Впоследствии между обеими странами были заключены соглашения, касающиеся судьбы национальных меньшинств.

Улаживание разногласий между Румынией и Венгрией выявило несколько важных моментов. Во-первых, Гитлер стремился избежать конфликта в этом регионе по причине надежды на румынскую нефть, одновременно стараясь усилить здесь экономическую гегемонию Германии. Идеологические соображения не играли сколько-нибудь существенной роли, иначе он не стал бы поддерживать венгров, которых глубоко презирал за «наименее удачный социальный строй, какой когда-либо знала история». Помимо чисто политических мотивов сработала и память о том, что во время Первой мировой войны Румыния выступила на стороне Антанты, а также о поведении в 1930-е годы румынского министра иностранных дел Николае Титулеску. Как видно, судьба этнических немцев интересовала Гитлера гораздо меньше, чем, например, Гиммлера, Дарре или Розенберга.

Если фюрер стремился к миру в придунайских странах, то потому, что, как указывает Геббельс, «преследовал совсем иные цели». В первую очередь к ним относился поиск косвенных способов поставить на колени Англию. Особую остроту эта проблема приобрела после того, как президент Рузвельт дал понять (во всяком случае, именно к такому выводу пришли аналитики министерства иностранных дел), что США могут возглавить коалицию демократических государств против Германии. Англо-немецкий конфликт следовало уладить как можно скорее, пока в дело не вмешались США.

Одним из способов взять верх над Англией могла бы стать попытка отрезать ее от средиземноморских баз. Со своей стороны, Италия 13 сентября ввела войска в Египет – страну, находившуюся под британским контролем. Пройдя 90 километров, они были вынуждены остановиться в Сиди-Баррани, где заложили базу. О немецкой поддержке дуче не желал и слышать. Средиземноморская стратегия Оси подразумевала также захват Гибралтара при поддержке франкистской Испании. Эти операции были тесно связаны с проектом создания континентального блока, включающего Францию, Балканские страны и даже, возможно, Советский Союз. Дополнить блок предполагалось альянсом с Японией: тогда удалось бы изгнать с Дальнего Востока не только Англию – США не посмели бы сунуться в регион. Особенно носился с этой идеей Риббентроп.

Первым этапом стало подписание 27 сентября трехстороннего пакта между Германией, Италией и Японией. Он предусматривал для каждой страны «адекватное пространство». Япония признавала итало-германское лидерство в Европе, тогда как Италия и Германия соглашались признать лидерство Страны восходящего солнца на «азиатском пространстве». Все три страны брали на себя обязательство сотрудничать и оказывать друг другу политическую, экономическую и военную поддержку в случае, если одна из них станет объектом агрессии со стороны государства, еще не участвующего в европейском и китайско-японском конфликтах. Договаривающиеся стороны обязались также не вносить изменений в свои договоры с Советским Союзом. За соблюдением условий пакта должны были следить технические комиссии, создаваемые сроком на 10 лет со дня его подписания. Однако это сотрудничество с самого начала не имело никакого смысла, потому что к пакту был добавлен секретный протокол, позволявший каждому из участников вести самостоятельные действия.