Арно Леклерк - Русское влияние в Евразии. Геополитическая история от становления государства до времен Путина

Англосаксы в первой половине XX в. не ошибались: их «управленцы» контролировали бóльшую часть добываемого и продаваемого черного золота. Мы знаем, как соотношение сил постепенно изменилось в пользу стран-производителей, однако контроль над перевозками и сбытом продукции по-прежнему находился в руках крупных западных компаний. В состязании, начавшемся после распада СССР и ознаменовавшемся открытием новых месторождений в каспийском регионе, Сибири и Арктике, расклад сил изменился, и российская власть использует свои возможности, стремясь реализовать мировую стратегию экспорта нефти. Россия является ведущим экспортером газа в мире, располагая наиболее значительными месторождениями, намного опережая в этом Иран, и вторым в мире – после Саудовской Аравии – экспортером нефти [172]. Она получает прибыль благодаря росту цен, связанному с появлением на рынке новых стран-импортеров, чьи потребности растут пропорционально темпам их развития. Страна-экспортер, Россия понимает, что новые возможности, открывающиеся перед ней, связаны с развитием азиатских стран, в то время как импортерам нефти приходится учитывать рост цен, вызванный растущим на мировом рынке спросом. Новая геополитическая ситуация, порожденная распадом СССР и обретением независимости странами, через которые поставляется газ в Европу, усложнила задачу, стоящую перед российской властью. Необходимо было принимать взвешенную стратегию, рассчитанную на долгосрочную реализацию, чтобы новая Россия смогла найти средства на возвращение своего веса и влияния в Европе и на обширном евразийском пространстве. Согласно Давиду Тертри [173], «Российское государство стало контролировать энергетический сектор за счет интересов олигархической системы, сложившейся в 1990-е гг. В первую очередь этот контроль осуществляется с помощью государственных монополий, отвечающих за транспортировку ресурсов: “Газпрома”, управляющего поставками газа, “Транснефти”, контролирующей нефтепроводы, а также с помощью национальной железнодорожной компании РЖД, которая в равной мере играет важную роль в экспорте нефти… Контроль над экспортом нефти позволил России вернуть себе независимость от феодалов, управлявших экономикой (олигархов), и вес в глазах международных игроков, заинтересованных в российских ресурсах… Нефтяные компании, принадлежавшие олигархам, были нацелены на быструю прибыль, разбазаривая резервы страны и не осуществляя каких-либо инвестиций в разработку новых месторождений. “ЮКОС” стал архетипом этой краткосрочной логики, и если бы все компании последовали этому примеру, в будущем у России не осталось бы практически никаких запасов нефти». Поэтому Кремль прежде всего решил взять под контроль добычу нефти и газа, начав с «Газпрома» – основного мирового поставщика природного газа, составляющего 8 % ежегодного российского ВВП и 20 % доходов федерального бюджета. Помимо национализации, постепенно осуществленной после прихода к власти Владимира Путина, российское правительство вернуло себе федеральные полномочия, касающиеся эксплуатации подземных недр, которые Борис Ельцин раздал местным властям, что привело к слиянию региональных номенклатур и олигархических групп на фоне роста коррупции. Защищенная ядерным арсеналом, способным сдержать любого потенциального агрессора, Россия выступает как единственная держава, экспортирующая нефть и газ, сохраняя при этом полную независимость. Возможность поставлять свою продукцию через развитую сеть нефте– и газопроводов согласуется с упрочением Россией своей «континентальной» позиции, что сочетается с выводами Маккиндера, пророка «постколумбовой эры», провозгласившего грядущее возвышение больших территорий объединенной Евразии в пику американской талассократии и былым преимуществам морских путей, которые начиная с XVI в. были напрямую связаны с географическими открытиями.

Желая извлечь выгоду из сложившейся ситуации, Россия должна смириться с недоверием, которое обнаруживается у ее ближайших соседей, обеспокоенных ростом российского «неоимпериализма», способного с помощью энергетического шантажа восстановить традиционные сферы влияния бывшей царской, а затем советской России. Именно в этой перспективе Россия пошла на неожиданное сближение с Германией, покупающей треть всей русской нефти и 40 % всего объема добываемого газа; эти цифры имеют все шансы вырасти, если Берлин решит в скором времени отказаться от использования ядерной энергии. Квинтэссенцией немецко-российского сотрудничества, безусловно, стало строительство в Европе газопровода «Северный поток», тогда как прежний канцлер Герхард Шредер стоит во главе консорциума, отвечающего за его строительство. Связи, установленные с немецкими компаниями, занимающимися этой деятельностью, особенно «Рургазом», облегчили для России задачи по приобретению газовых компаний в странах Балтии, ставших еще более зависимыми от российского газа, несмотря на то что их отчасти успокаивает присутствие немецкой стороны. Давление, оказанное в 2004 и 2007 гг. на Беларусь, позволило «Газпрому» приобрести половину акций «Белтрансгаза», белорусской компании, контролирующей национальную газовую сеть [174]. Другая конфронтация возникла у России с Украиной после победы в Киеве «оранжевой революции»: украинцы потребовали оплатить транзит газа, а не поставлять его, как прежде, в счет стоимости транзитных услуг. Россия отреагировала увеличением цен на поставку газа Украине до европейского уровня, то есть намного дороже, чем ранее. Разразившийся в январе 2006 г. кризис, связанный с прекращением поставок газа на несколько дней, привел к соглашению в пользу России, навязавшей Киеву свои тарифные условия. Главным требованием стало, чтобы поставки газа осуществлялись через компанию «РосУкрЭнерго» (50 % акций которой принадлежит «Газпрому»), контролирующую переброску среднеазиатского газа, – таким образом, у Украины больше не осталось выбора. Второй кризис, произошедший в январе 2009 г., был связан с противостоянием между украинским президентом Виктором Ющенко и премьер-министром Юлией Тимошенко и вновь завершился в пользу «Газпрома», сумевшего добиться новых успехов на украинском газовом рынке. Ему удалось это сделать за счет «Нафтогаза», национальной украинской компании, которая в конечном счете почти оказалась на грани банкротства.