Эмилио Сальгари - Священный меч Будды

— Ничуть. Они очень далеко один от другого. Теперь нам предстоит решить, который же из двух городов нам придется посетить первым. Я бы поехал в Юаньян, а вы?

— Что же вы спрашиваете! — воскликнул американец, удивленный вопросом своего знаменитого друга. — Если вы находите, что лучше будет начать с Юаньяна, поедем сначала туда.

— Хорошо. Теперь я покажу вам весь путь.

— Только не так быстро, вы летите на всех парах.

— Вот здесь Сицзян; мы поднимемся в лодке вверх по его течению. Вам это нравится?

— Как! Мы отправимся в Юаньян в лодке?

— Фи, как глупо! Юаньян вовсе и не расположен на Сицзяне.

— Какая масса цзянов!

— Мы поднимемся до Учжоу, потом достанем лошадей и пересечем провинции Гуанси и Юньнань до самых берегов Юаньцзяна.

— Это что еще за Юаньцзян?

— Это река, омывающая Юаньян.

— Так что, переплыв этот самый Юаньцзян, мы без всяких затруднений попадем в Юаньян?

— Именно, Джеймс. Имеете вы что-либо против?

— Что же я могу иметь против? Вы говорите как по писаному.

— Хорошо…

— Я хочу только спросить: буду ли я убивать там слонов и бегемотов?

— О, сэр Джеймс! — спросил поляк. — Неужели вы хотите связываться с этими чудовищами? Они вас уничтожат.

— Ерунда! Китайские звери!

— Да разве они не такие же, как в других странах?

— Конечно нет, мой милый. Ведь я встречу там зверей, Джорджио?

— Целыми сотнями.

— И прекрасно. Теперь дальше. Если этот пресловутый меч не находится в Юаньяне, тогда что?

— Тогда мы отправимся в Амарапуру, — отвечал капитан. — Разве вас путает путешествие через Индокитай?

— Я этого не говорю, но смею заметить только, что тогда наше путешествие будет немного длинным…

— В нашем распоряжении целый год, Джеймс.

— Да, времени достаточно. Итак…

— Итак, если мы не найдем этого оружия в Юаньяне, мы переправимся через реку Меконг, потом Салуин, потом Менам и очутимся на берегах Иравади. Оттуда нам нетрудно будет добраться в лодке до Амарапуры, Города Бессмертных.

— Удивительный вы человек! — воскликнул пораженный американец. — Слушая вас, можно подумать, что вы уже сто раз проделали весь этот путь.

— Маршрут вам нравится?

— Конечно, нравится.

— И вы чувствуете себя расположенным принести любую жертву, чтобы только отыскать этот меч?

— Я сделаю все, что вы пожелаете.

— Ну и отлично! А теперь начнем с маленькой жертвы.

— О! О! — воскликнул янки, начиная беспокоиться.

— Джеймс! — сказал капитан, откупоривая бутылку старого виски и наполняя два стакана. — Вы знаете, и может быть, даже лучше меня, что китайское правительство неохотно пускает иностранцев в свои владения.

— Это я знаю, — согласился американец. — Мы рискуем тут головами. Если мы войдем в Гуанси в европейской одежде, они нас живо арестуют.

— Ну, это уж слишком! А тогда что же мы станем делать? — спросил поляк.

— Я хочу сделать вам предложение, которое мне самому кажется восхитительным.

— А именно?

— Загримируемся китайцами!

— Что?!!

— Я говорю, что нам надо будет привесить себе на затылок биэнъ-дзик 14 , а на спину надеть нань-чхань-гуй 15.

— Что?… Мне одеться китайцем! Мне, гражданину свободной Америки! Мне, чистокровнейшему янки, напялить на себя этот проклятый нанъ-чханъ-гуй .

— Если у вас есть лучший план, то сообщите его нам. Американец сидел, разинув рот, будучи не в состоянии издать ни единого звука.

— Джеймс, теперь не время колебаться, — сказал капитан, — и не время создавать самим себе препятствия.

— Но подумайте!.. Мне одеться китайцем! Чистокровнейшему янки нарядиться»

— К черту чистокровнейших янки!

— Но ведь надо мной все будут смеяться.

— Велика важность! Речь идет о том, чтобы выиграть пари. Кстати, разве вы не были одеты китайцем, когда попали в заваруху в Плавучем городе?

Американец не знал, что сказать. Он искал, что возразить, и не находил.

— Итак, что же вы решили? — спросил капитан.

— Что же мне решить?… Неужели надеть косу?!

— Надевайте, сэр Джеймс! — сказал поляк. — Когда у нас будут косы, мы станем курить опиум и пить чай, как настоящие китайцы.

— А ты разве также привяжешь себе косу, Казимир?

— Конечно. И для большего эффекта даже подкрашусь. Американец яростно чесал за ухом и отдувался, как тюлень. Для него, заклятого врага китайцев, было крайне тяжело решиться надеть на себя китайский костюм и привязать косу.

— Ну что же, сэр Джеймс? — вмешался поляк. — О чем вы там размышляете с таким печальным лицом?