Татьяна Малыгина - «Я крокодила пред Тобою…»

– От хорошей жены муж не уйдет.

Он знал, что говорил.

Посетительница, в шоке от «их нравов», со словами «яблоко от яблони» вылетела, хлопнув дверью, из главного здания города, полная решимости развода мужу не давать. Марина ждала развода шесть месяцев, и после тяжелых кровопролитных продолжительных боев ее Ярик, наконец, был освобожден. Враг отступил. Что она натворила, Марина поняла намного позже, когда родила. Чувство вины периодически ее посещало, но ненадолго, и все переживания за других, за чужих, она быстро прятала поглубже, не позволяя жалости и сочувствию одерживать верх над своими жизненными планами. А планов было громадье. Выйти замуж, родить ребенка, найти хорошую работу. Работу она нашла. Марина заочно закончила книготорговый техникум в Ленинграде и работала в букинистическом магазине с перспективой стать старшим продавцом, и не была карьеристкой. Замуж она скоро выйдет за Ярика и родит ему сына, потом дочь. Если сможет. Врачи сказали, что последствия аборта на большом сроке непредсказуемы.

Марина познакомилась с Яриком в магазине, когда тот недвусмысленно сообщил, что его жена и сын поехали отдыхать, а в холодильнике курица, а готовить ее он не умеет, и было бы здорово, если бы Марина приготовила ее с рисом. Ну, с рисом, так с рисом. Когда ее стало тошнить, она пришла к сестре посоветоваться.

– Залетела, дура.

Комментарий сестры, почему-то, не удивил. Испуганная, маленькая, она стояла перед Яриком.

– Уже два месяца. С небольшим.

– Малыш, ты сама еще ребенок, куда тебе рожать? – Ярик по-доброму улыбался. – Надо подождать, я даже еще не развелся, зачем нам сложности?

– Но мы же все равно поженимся, пусть и после…

– Марина, тебе восемнадцать. Ты что, а учеба?

– Да что там этот заочный техникум! Что я его, потом не окончу?

– Нет, я сказал, – от доброй улыбки Ярика не осталось и следа. – Нет, и точка. Ищи врача.

Бежать бы ей тогда без оглядки от этого сына степей. И она побежала… Искать врача. В то время его было найти непросто. Все надо было организовать тайно, не подвести отца, скрыть от сослуживцев и мамы. Значит, в консультацию идти нельзя, узнают сразу. Марина вспомнила, что месяц назад к ним в магазин приходил врач-гинеколог с лекцией о вреде и пользе (надо же, у нее, как раз, уже был срок месяц!). «Как же фамилия? Приезжий, из деревни какой-то. Странно, из деревни в город приезжает лекции читать, наоборот бы надо, деревенских просвещать. Оказалось, что просвещать меня надо было, дуру городскую. Чем я думала? Ну ясно, чем. Самонадеянная курица!». Мысли набегали одна на другую. Марина металась в поисках молодого врача-лектора, стараясь гнать от себя главное – Ярик не хочет ребенка, их ребенка. Обижаться было некогда, поджимали сроки. Врача Марина нашла, договорились все сделать в деревне, до которой сорок минут лёту. Дома она сказала, что ее не будет два дня, надо навестить подругу. «Какая у Маринки подруга не в городе живет? – мать насторожилась. – Что там придумала, дурауманет?». Мамина любимая присказка. Так и произносилась одним словом: «дурауманет». Сейчас не обидно, сейчас к месту. В деревню Марина летела на полуразвалившемся кукурузнике. Трясло так, что она не понимала, от чего ее тошнит больше. Странно, но Марина совсем не осознавала, куда летит, зачем? Она не понимала, что едет убивать.

***

Кукурузник, наконец, совершил посадку. Марина, стараясь не обращать внимания на жуткую тошноту, спустилась, держась за воздух, ища глазами своего лектора. Он маячил невдалеке, не особо привлекая к себе внимание. Марина вяло помахала ему, согнувшись, приняла его руку как опору, и они медленно пошли к машине. Убитый УАЗик ожидал на аэродромной стоянке, за рулем белокурый парень с веселым лицом, крутя на пальце брелок, ждал пассажиров. Лектора-коновала звали Алан Латыпов. Типичный татарин – с улыбающимися глазами. Коновалом, конечно, он быть не планировал, когда понял, что его призвание – гинекология. Ему нравилась его специальность. Неплохой заработок, общение с женским полом. В свободное от медицины время доктор увлекался хиромантией. Латыпов и сейчас пытался заговорить дрожащую от страха Марину, предсказывая ее судьбу по линиям руки. Она, наконец, поняла, куда приехала и зачем. Назад пути не было. Нет, конечно, был! Путь назад есть всегда. Всегда есть возможность изменить свое решение. Но почему-то мы, зная, во что влипли, стараемся сделать вид, что это не так серьезно, как кричит тебе твоя совесть. Безысходная обреченность коровы, ведомой на бойню. Марина реально чувствовала себя если не животным, то какой-то марионеткой без тела, без мозга, без логики. Я прилетела, я сижу, я разговариваю.