Ваган Арутюнов - Сирена. Роман

– Я еще не выбрал: поступать на исторический или на философски-и-й… – Исаак знал, что, когда Джонатан протягивает окончания слов, это означает его неуверенность.

– Ну, ты всегда можешь перевестись, пока будешь на первом курсе.

– Да, конечно, – согласился Джонатан.

– Ну, всё! – Исаак вскочил и дернул товарища за руку. – Хватит тут валяться, нам надо сегодня еще многое успеть.

Джонатан, заметно уставший после утренней тренировки, неохотно поднялся и последовал за Исааком…

Это утро накануне долгой разлуки на всю последующую жизнь останется в памяти ребят. Не раз впоследствии, много-много лет спустя, Джонатану, обдумывающему свой очередной выбор, будет не хватать решимости его друга. А пока они наперегонки бежали к дому Исаака, где его дед и бабушка Джонатана ждали их на прощальный обед.

Ребята со смехом вбежали в дом, наполненный аппетитными ароматами приготовленных старым Самюэлем блюд. Сам он встретил их стоя в парадном мундире с наградами на груди. Рядом, ласково улыбаясь, стояла миссис Айрис. Они представляли собой гармоничную пару, отметили про себя оба внука.

– Отправляйтесь в душ и после… – Дедушка Самюэль не успел договорить: «…садитесь за стол», как мальчишки разбежались по своим комнатам. Оба дома давно уже стали общими для друзей, так что у каждого была своя спальня и там и там.

Старики переглянулись с грустной улыбкой: ясно было, что счастливые хлопоты о молодых сорванцах бесповоротно ушли в прошлое. Остается лишь надежда на то, что они будут приезжать на каникулы, а позднее, возможно, удастся повозиться с их детьми. Что может быть слаще для одиноких стариков! Всё это они прочитали в глазах друг друга. Да и сами они стали близки благодаря многолетней дружбе внуков.

Родители и Джонатана, и Исаака были тут редкими гостями. Еще достаточно молодые, имея собственные интересы и амбиции, они отдыхали от детей, когда те уезжали на море. А отношения между внуками и родителями их родителей всегда складываются наиболее гармонично. Возможно, человечество во многом выиграло бы, придерживаясь формулы: дети растут в общении со старшим поколением. Выиграли бы все три стороны: внуки больше тянулись бы к родителям, и их поучения были бы для них большей ценностью, родители не чувствовали бы себя оторванными от общественной жизни и продолжения карьеры, а старшее поколение, уже стремящееся к спокойной жизни и само излучающее спокойствие, мир и любовь, стало бы лучшим наставником малыша в этом мире не без удовольствия для себя: ведь нет большей радости, чем любить, когда к этому готов и материально и социально.

Но как бы там ни было каждый сам делает свой выбор. Джонатан, Исаак, мистер Самюэль и миссис Айрис сидели за столом на веранде. Приятный ветерок играл с салфетками на столе, обдавая собравшихся свежими запахами моря, травы и цветов, запахами уходящего навсегда детства. За столом шла общая оживленная беседа. Казалось, все хотели наговориться впрок. Взрослые не могли нарадоваться уму и красоте молодых парней.

Вдруг Джонатан замолчал и замер, будто увидев что-то вдали. Исаак попытался шутками вывести друга из этого состояния, но скоро понял, что с товарищем творится что-то неладное. Тут как будто и теплое летнее солнце потеряло силу, и возникший непонятно откуда холодный ветер обдал сидящих за столом так, что миссис Айрис, обхватив плечи ладонями, подумывала, не накинуть ли на плечи плед.

– Я вспомнил, какой мне приснился ночью странный сон, – встревоженно объяснил Джонатан.

– Сон? – переспросил мистер Самюэль. По выражению его лица было видно, что он не считает сон достаточной причиной для тревоги, однако он удержался от комментариев, потому что миссис Айрис была взволнована.

– Расскажи, расскажи, Джонатан, – умоляющим голосом обратилась бабушка к внуку, словно тот был маленьким мальчиком, которому в ладошку впилась заноза, а он сжал от боли кулачок и не хочет его разжать: боится, что извлечение занозы вызовет не меньшую боль.

– Мне снилось, будто меня и Исаака застигла буря, когда мы плыли на яхте мистера Самюэля. Нас занесло в какое-то странное место: скалы, а на них отель удивительной формы. Я сейчас не могу вспомнить подробностей, но помню, что внутри он выглядел полузаброшенным. То есть там были и постояльцы, и мебель, и служащие, но в общем людей очень мало и ощущение ветхости… Помню, мы улеглись вечером спать, и в двери вдруг начали стучать, да так сильно, что мы перепугались, вскочили с кроватей и попытались соорудить из них баррикаду. Но дверь все равно не выдержала, в гостиницу ворвались волки, и нам пришлось отбиваться от них…