Григорий Борзенко - Чертенок

– Да объяснишь ли ты в конце-то концов, безумец, что с тобой происходит? У тебя что: был конфликт с кем-то из членов моей команды?

Я ожидал от капитана всего, но только не этого. Спокойный, умиротворяющий голос, и это после того, как я фактически минуту назад хотел убить его! Однако! Вот жизнь пошла у меня веселенькая: потрясение за потрясением, некогда и соскучиться!

Капитан, не дождавшись от меня вразумительного ответа, повернулся к команде:

– Может, вы мне что-нибудь объясните?!

– Да мы и сами удивлены, капитан: выскочил как угорелый, орет во всю глотку, мол, где этот мерзав…, гм-м, где, говорит, капитан.

Тут уж и ко мне вернулся дар речи:

– Еще и удивляешься, иуда! Насильно увез меня, а теперь…

– Что?! – Глаза капитана округлились. – Насильно?!!!

– А то как же. Еще и удивляется! Заманили меня в ловушку…

– Какую ловушку?! Что за бред?! Да что здесь, черт возьми, происходит?! Будет ли конец этой комедии?! – И тут же капитан успокоился. – Стоп! Разберемся спокойно. Вы, мил человек, никуда не хотели с нами плыть? Я так понял?

Я снова начал злиться:

– Еще спрашивает, наглец! Да вы что, вообще издеваетесь надо мной?!

Капитан примиряюще вскинул вверх руки:

– Все ясно! Прекратим этот балаган. Но прошу выслушать меня, чтобы ни у кого не оставалось никаких обид и недоразумений. Вы доставили нам пакет от Билла, мы благодарны вам за это, и я готов был щедро отблагодарить вас. А уж пленить, как вы выразились, или причинить что-либо другое, это было бы просто свинством. Думаю, единственной моей ошибкой было то, что я щедро угостил вас. Хотя, честно говоря, что же в этом дурного: после утомительной дороги усадить человека за стол. Кто же мог знать, что этот человек столь неравнодушен к возлияниям. Вот в этом-то, я подозреваю, и весь секрет. Я еще тогда, помнится, диву давался, мол, и куда это в нем все девается: пьет и пьет и все уходит как вода в песок. Видимо, во хмелю вы наболтали мне что попадя, а я, грешным делом, все за чистую-то монету и принял. Вы хоть помните, о чем мы с вами говорили?

Я замялся:

– Да поначалу, конечно помню, а дальше…

Тут последовала моя новая пауза замешательства, которую капитан расценил так, как и должен был расценить:

– Вот то-то, милейший, и оно! Я вам предложил принять участие в нашем походе, проще говоря, отправиться вместе с нами в плавание, чтобы было вам, не связанным с морем человеку, более понятно, на что вы бурно и радостно отреагировали, и тут же дали согласие.

– Что? – В ужасе вскричал я. – Не может быть!

– Очень даже может! Уверяю вас, так оно и было. Можете положиться на мое честное слово. Да, признаться я видел, что вы пьяны, но не думал, что до такого состояния, чтобы не отдавать отчет своим словам, тем более, когда речь идет о таком серьезном мероприятии.

В глубине души я чувствовал, что капитан прав, я верил ему. Вернее, душой верил, а сознание не хотело воспринимать эту жестокую правду. Я долго чесал затылок и наконец выдавил из себя:

– Ладно… Может, вы и правы, может я действительно… Но прошу вас: поверните назад к берегу, мне нужно опять туда…

Представляю, какой у меня был вид! Тогда, конечно, я был слишком подавлен и потрясен, мысли мои были заняты совсем другим, потому-то я меньше всего думал, как смотрюсь в это время со стороны. Сейчас же воспоминания о том случае заставили меня, пусть и слегка, но брезгливо поморщиться. Поверьте: не так уж много у меня в жизни было моментов, за которые я ныне, с высоты своих лет оценив случившееся, мог бы себя упрекнуть. Один из моментов был именно этот. Наверное, нашкодивший школяр, держа ответ перед строгим учителем, имел более достойный вид, нежели я. Конечно же, команда имела право поднять меня на смех. Даже послышались первые смешки, но капитан властным движением руки тут же успокоил всех:

– Угомонитесь, зубоскалы! Не видите, в каком он состоянии? Это еще неизвестно, как вы повели бы себя, случись с вами такое. – И повернулся ко мне. – Вы уж извините, но это никак не возможно. Одно дело, что мы спешим, и любая минута промедления нам ой как ни к чему, другое – это то, что за это время мы прошли немалый путь и возвращаться назад…

Я возмутился:

– Да не могли вы со вчерашнего-то вечера пройти сильно много! Неужели…

Тут дружный взрыв смеха сотряс палубу, и капитан не только не стал успокаивать зубоскалов, но и сам позволил себе слегка улыбнуться. Потом подошел ко мне ближе, положил руку на плечо и взглянул в глаза:

– Вы хоть знаете-то, сколько вы проспали?