Винсент Килпастор: Школа Стукачей

Я преступил через закон гражданский, чтобы оказавшись вне закона – в зоне - начать вдруг соблюдать какой- то другой, опять же навязанный мне большинством закон?

Как говорил святой апостол Павел – "пока не было закона, не было и преступления". Старик, похоже, тоже был не подарок.

Хотя, признаться вам честно, это только официальная версия причины моей "ссучености". Основная же - этот тот самый случай, когда меня остановили во дворе поликлиники двое крепких парней, классе эдак в шестом. Мне кажется, нужна была справка, чтобы записаться в какую-то идиотскую секцию или кружок.

Парни заставили меня сидеть с ними на карточках минут двадцать, пока выясняли "кто я есть по жизни". Как вскоре выяснялось - мой "пожизненный" статус абсолютно не соответствовал новеньким красно-белым румынским кроссовкам, купленным матерью за неделю до событий.

Ноги от непривычного тогда сидения на корточках, затекли намертво - поэтому чтобы снять коры и передать лучшему представителю идущих по жизни, мне пришлось сесть жопой на асфальт. После этой встречи, услышав от людей что вроде "правильных понятий" мне сразу хочется сделать им какую-нибудь гадость. Пацан я неправильный.

И так под недовольные взгляды соседей по строю, я поднимаю руку. Предатель. Стукач. Сука.

Я заявляю, что с отличием окончил ташкентский институт иностранных языков, что значилось также в моем личном деле, с моих же, впрочем, личных слов. Какая им разница – с какого курса меня выперли. Дипломов при поступлении в тюрьму, к счастью не спрашивают. Хотя в некотором роде, годы за решёткой это, безусловно, своего рода образование.

Геолог - завклуб, исходя из совершенно скрытой от меня логики, спросил –

«Ты компьютер сможешь подключить?». Человек явно находился под впечатлением, что в инязе нас обучали управлять всеми видами автотранспорта, стрелять из всех видов стрелкового оружия, приёмам боевого джиу-джитсу и, разумеется, созданию локальных компьютерных сетей, куда же без этого.

Я уже сделал шаг из строя и чувствую не самые добрые взгляды у себя на спине. Поэтому шагать я могу только на одну клетку вперёд. Я пешка на чужой доске.

«Конечно» говорю я таким уверенным тоном как будто только и делал до этого, что подключал компьютеры.

Человек в очках делает отметку в блокноте и говорит: «Тебя вызовут».

Этим распределение по баракам заканчивается.

Дорогу в мой барак мне указывает парень лет двадцати. В отличие от моей лысины у него короткая стрижка.

- Я Нодыр-нарядчик - тянет руку он

- А я - специалист по компьютерам.

Нодыр-нарядчик начал изучать русский, только попав в зону. Его речь полна довольно смелых, а порой даже поэтических оборотов.

- Ты сын Аскарова? - спросил он меня сразу после этого.

- Какого Аскарова?

- Хозяин Аскаров?

- Какой хозяин?

- Ты щас говориль – хозяин же! Возле штап!

Так значит человек в очках – не завклуб? ХОЗЯИН?! А я так развязано с ним держался?

Это был не геолог. О, ужас!

Хозяин – это начальник колонии. Ещё из инструкций, полученных в Городском Управлении Милиции у Радика, я знаю, что власти у Хозяина в зоне больше чем у Кастро на Кубе.

-Аскаров, Хозяин. Аскаров. Да. Хозяин. А ты его сын? Ты сын Аскаров?

-Откуда ты взял, что я его сын?

-Э, он очках ходит, ты очках ходишь. Ты - Аскаров сын. Он тебя хороший барак куйди, да. Семнадцатый барак - хорошо.

Логика у Нодыра железобетонная. Раз я ношу очки, так же как начальник колонии майор Аскаров, значит я его сын. Грехи молодости.

Ладно, сын так сын. Иметь в зоне отца Хозяином не самый худший вариант. Люди эксплуатировали звание «сын лейтенанта Шмидта».

А я с первых дней стал сыном майора Аскарова.

К этому надо добавить, что тогда я знал о компьютерах гораздо меньше чем сейчас. Все, что я умел – это включить компьютер в розетку и, затаив дыхание, смотреть, как мистическим образом происходит загрузка Windows.

Через два дня меня вызвали в штаб. Теперь я увидел отца в форме со всеми регалиями и в пиночетской фуражке нового образца.

У майора Аскарова было два огромных как аллея для игры в боулинг кабинета. Один за зоной – для гражданских, другой в зоне – для решения царственных вопросов по управлению колонией.

Во втором офисе он бывал лишь два раза в неделю, чтобы вершить суд над нарушителями, и мягким голосом материть офицерский состав. Этот офис и поступил в моё полное распоряжение.

Каждый день, после утренней проверки я приходил туда с умным видом, и, закрыв дверь за собой, подолгу грелся у батареи. Сына Аскарова старались не беспокоить.