Ганс Ляйп - Негритенок на острове Шархёрн. Повесть

– Что это творится снаружи?! – вскричал я, чуть не поперхнувшись.

– Пароход «Бозамба» местерской линии сидит на мели, четыре тысячи тонн, идет от западного побережья Африки, товары и пассажиры, – ответил Ольрих.

– А выстрелы?

– Условный сигнал бедствия. Он сидит в мелком рыхлом песке и при плотном тумане, малыш, и поскольку у Шархёрна постоянный небольшой прибой, то он может просто перевернуться килем вверх.

В этот момент Алекс громко залаял, и в дверь вошел запыхавшийся господин сенатор Хуземанг, повторив:

– Килем вверх? Опрокинется?

Смотритель маяка немного выпрямил свою длинную спину, словно собирался встать по стойке смирно.

– Волны, господин сенатор, размывают грунт под ним с носа и кормы, поэтому он может переломиться пополам.

– Но люди, Ольрих, почему мы все еще сидим здесь?!

Сенатор был вне себя, но Ольрих спокойно скользнул взглядом по его изысканным домашним туфлям.

– Открытые ватты, господин сенатор, в туман – это не асфальт для спасательной команды. Я хочу сказать, это мелководье. Плавучим маякам «Эльба-2» и «Эльба-3» нужно еще повкалывать. Также и буксиры из Куксхафена в пути. Через полтора часа будут здесь. Сообщение о координатах передано.

– Я подключу управляющего! Мы должны помочь! – раздраженно сказал господин Хуземанг.

– Бумс! – раздался снаружи новый выстрел, но более слабый и совсем близко.

Побледнев, мы вопросительно посмотрели на Ольриха. На что тот спокойно сказал:

– Управляющий отвечает им. Это выстрел с нашей сигнальной вышки. Ну, тогда Роуз будет уже на катере. У него есть мотор!

– Неважно! – Хуземанг кашлянул и решительно застегнул пальто. – Мы должны идти. Вы со мной?

Затем он взглянул на меня, и я, кивнув смотрителю маяка, который не мог покинуть свой пост, бросился за сенатором.

Мы поспешили сквозь стеклянную темноту на дамбу, где виднелся свет от фонарика, и скоро наткнулись на группу мужчин. Без лишних слов мы направились к маленькой гавани, где стояли катер и лодка Роуза. Молча, слаженно и быстро мы погрузились в катер, и последним в него запрыгнул я, хотя мне никто не приказывал, в то время как Алекс, не рассчитавший из-за темноты расстояние, плюхнулся в воду и, разочарованно фыркая, выбрался на берег. Сгорбившись, я сидел за широкой спиной Роуза, который завел мотор и сел на руль. Под стук мотора мы вышли в почти непроглядную ледяную ночь, а вторую лодку, у которой не было мотора, вели на буксире. Впереди на носу я увидел управляющего, который держал перед собой фонарь, стараясь направлять его на вехи, которые отмечали узкий извилистый фарватер, нужно было строго придерживаться этого направления, чтобы при отливе не сесть на мель.

Позади нас в клубящемся тумане вспыхивал свет маяка. Я услышал, как один из мужчин сказал, что мы придем слишком поздно. Большое вознаграждение за спасение и благодарность не помогут, хотя это человеческий долг и господин сенатор (он сидел во второй лодке) приказал.

Когда мы вышли на большую воду и нас встретил жесткий промозглый ветер, мы отвязали вторую лодку, на которой мужчины начали ставить парус, то же самое сделали и мы через некоторое время, чтобы поддержать двигатель. После этого управляющий включил сирену. Ее ужасающее завывание должно было показывать наш курс во избежание столкновений.

Все выглядело жутко в эту туманную ночь на море. Как неповоротливые застывшие гиганты во время сотворения мира сидели вокруг меня мужчины в непромокаемых плащах, зюйдвестках и надувных спасательных жилетах.

Началась сильная килевая качка. Нас окатывали брызги от морских волн, но меня защищала мощная фигура Роуза. Тут мы услышали впереди себя размеренные звуки колокола, словно ужасные стоны, это подходил плавучий маяк «Эльба-3», чьи огни мы еще не могли видеть.

Вероятно, прошло полчаса, когда мимо нас, словно тень, прошла лодка. Глухо раздался удар колокола, оттуда сверкнул сигнальный огонь, и мы ничего на это не могли ответить. Потом все опять растворилось в ночном тумане.

Это была шлюпка с плавучего маяка со спасенными на борту.

Еще через полчаса мимо вновь проскользнула лодка, словно привидение, – нас обогнал буксир, который в своем стремительном движении нас чуть не опрокинул, так как спешил не упустить свою выгоду в надежде, что удастся стащить с мели пароход и получить хорошее вознаграждение за спасение. Внезапно мы увидели впереди свет, словно город на берегу. Постепенно стало проясняться.