Борис Омский - Салага

– Объясни, – коротко и требовательно попросил он.

– Ты в машинах с детства ковыряешься, любую деталь заменишь, любой узел отрегулируешь, так?

– И что с того?

– В Москве машин – пропасть. Все они периодически, как тебе известно, ремонта или профилактики требуют. Да не все их хозяева хотят и могут этим собственноручно заниматься. И мечутся они туда-сюда в поисках, где бы скорее и дешевле привести тачки в порядок. Короче, мы с тобой составим конкуренцию автосервису. Ты будешь технической работой заниматься, я – административной, то есть клиентов тебе поставлять. Заработаешь на хлеб, масло и репетитора, еще и на жизнь нескучную останется…

В самолете Ленька, не умолкая, болтал о прелестях студенческой жизни и перспективах совместного бизнеса. Его красноречие развеяло последние колебания вчерашнего солдата, и к моменту посадки в красноярском аэропорту Олег точно знал: он едет в Москву.

Дома после первых минут бурной встречи Петров рассказал о своем замысле родителям и старшему брату Жоре.

Отец и мать стали отговаривать.

– Зачем тебе в такую даль? У нас, чем хуже? – запричитала мать.

– Это твоя ученая сестра Анька парню голову заморочила, – проворчал отец. – Вечно она в чужой монастырь со своим уставом лезет.

В лице Жоры Олег получил неожиданную поддержку.

– Человека к учебе тянет, а вы крик подняли, как будто он кого зарезать собирается, – заступился Жора за брата. – Мы с тобой, отец, понятно, шоферюгами родились, шоферюгами и помрем. А младший наш в Москве выучится и лет через десять-пятнадцать, глядишь, директором завода какого станет или вообще в министры выбьется. Плохо разве? – Жора ушел в свою комнату и вернулся с двумя сторублевками. – Держи, братуха, подъемные.

От такой щедрости брата Олег рот открыл. Лишь спустя несколько месяцев понял, какие личностные мотивы двигали Жорой, когда он так активно поддержал его план ехать в Москву.

Жора был на семь лет старше Олега и скоро собирался жениться. Его невеста проживала в общежитии. Жора не имел собственного жилья, поэтому будущая молодая семья собиралась обосноваться в квартире родителей жениха. Но вот Олег…

Он, как и Жора, имел право на квадратные метры в родительском доме. Это мешало старшему брату, вступив в брак, претендовать сразу на две комнаты. Намерение Олега покинуть Красноярск сулило Жоре ощутимую выгоду. И он не только спешно принял в споре с родителями сторону Олега, но и раскошелился.

Через десять дней Олег и Ленька вернулись в Москву. Ленькины расчеты оправдались в полной мере; желающих за умеренную плату привести в порядок своих четырехколесных любимцев нашлось предостаточно. Не успевал Олег вернуться от одного клиента, как Ленька подсовывал ему адресок следующего. У ребят появились деньги, и они не отказывали себе в удовольствиях, предлагаемых столицей. Опомнились в мае. До вступительных экзаменов в вузы оставалось чуть больше двух месяцев, а Олег еще не брался за учебники.

Близость летней экзаменационной сессии встряхнула и Леньку.

– Да, увлеклись мы, – задумчиво произнес он, перебирая в уме свои хвосты. – Не беда, с завтрашнего дня живем только наукой и для науки.

Олег безнадежно махнул рукой.

– Ты живи, Леня, а мне уж ничего не поможет. За два месяца всю школьную программу осилить – фантастика. Устроюсь на работу по лимиту. Домой не вернусь. Во-первых, брат только женился, и жена его уже беременна. Скоро младенец появится. Их будет трое, мать с отцом и я; не дом – муравейник какой-то. Во-вторых, стыдно мне. Семья в меня поверила, деньги на дорогу и обустройство дала, а я ее доверие не оправдал. Тетке по телефону наврал с три короба про свои общеобразовательные успехи. Что они теперь все обо мне подумают?

– Что за минорное настроение? – возмутился Ленька. – Согласен, ты в цейтноте. Так соберись и попробуй победить вопреки всякому здравому смыслу. Или погибни, но весело и красиво с уверенностью, что сделал все, что мог, и даже больше. Нельзя же за целых два месяца до решающего сражения трусливо уползать в кусты. И это недостойное намерение демонстрирует передо мной герой-афганец…

Олег схватил с дивана подушку и пригрозил:

– Еще раз назовешь меня героем – убью!

– О нет, храбрый воин, – фальшиво запричитал Ленька, – и перед угрозой смерти я не могу отказать себе в таком удовольствии. В связи с чем, прошу лишь о маленьком снисхождении: отсрочь исполнение своей угрозы в отношении преданного раба твоего и почитателя Леонида Лушевского до представления тебе оным мудрейшему из мудрейших репетиторов города Москвы…