Борис Носик - Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1

С юных лет я любил бродить по островам и, грех жаловаться, посетил их немало (все же меньше, чем мечталось). Все путешествия (даже неудачные) незабываемы – от поездки на Хачин, что посреди Селигера, до путешествий на малайский Панкор, на Джербу, Тенерифе, Мэн, остров Беринга, Олерон, Белый, Диксон, Майорку, Крит, Сардинию, Суматру, Сицилию, Колгуев, Делос, Кипр…

И вот мы отправляемся с вами на Французский Остров… Что за название такое «Французский Остров» и где он лежит, в каком океане? Что за волны плещут у его берегов? Понятно, что волны Франции и Европы, но все же… Это что – официальное географическое название? Конечно, официальное, и притом вполне точное. Но, конечно, и поэтическое название тоже. Полагают, что впервые оно появилось в XIV веке у летописца и поэта Жана Фруассара, а называют Французским Островом центральную часть Парижского бассейна: от Парижа километров на 80–100 в окружности. И впрямь нечто вроде твердого острова, намытого былым морем, покрывавшим некогда всю низину. Остров, омываемый здешними реками – Сеной, Уазой, Марной, Урком, их множество то лениво плещет, то интимно журчит вокруг Острова.

Поэтическое это название оказалось очень точным. Уже много столетий оно приводит в восторг и географов и поэтов. «Что это за остров? или островок? – восклицал три четверти века назад завсегдатай «Клозри де Лила», парижский «король поэтов» Поль Фор. – Какие глубокие воды и волны подступают к этой земле в отдалении от всех миров?…Границею вод над тростниками тянется лента туманов… О ты, граничащий с Марной и Сеной, Уазой и Тэвом, Бёвроном и Луэном, ты воистину остров! Но может, ты остров мечты? Нет, ты и впрямь остров, остров тонких оттенков, своеобразная ограда, в которой дремлет, мечтая, Франция…»

Другой французский поэт (Валери) встревоженно и интимно перекликался с бесценным островом:

На счастье, у острова этого не только тысяча лиц, но и тысяча голосов. А сокровища Французского Острова несметны. Настоящий Остров сокровищ: сокровища природы, произведений искусства, создания интеллекта и рук человеческих, памятники истории, отзвуки человеческих судеб… Ибо острову этому суждено было стать ядром Франции, колыбелью французской монархии, городом, объединившим страну, городом религиозных святынь, соборов и монастырей, родиной поэтов и мыслителей. История сделала свой единственный выбор – силы притяжения потянулись не к великолепным Орлеану или Отёну, а к маленькому, зачуханному Парижу. Но Остров не исчез, не растворился, не затерялся в толчее Парижа. Он сохранил свое лицо, он отстоял свою непохожесть, которую подпитывали соседи – Бургундия, Нормандия, Шампань… А где они нынче, здешние паризии, здешние франки, где все эти страны, о которых еще помнят, – Валуа, Гатинэ, Вексен, Мантуа, Юрпуа, Бос… О них порой напоминают названия здешних деревень (Руасси-ан-Франс, Кормей-ан-Паризи…). А то вдруг какой-нибудь старый крестьянин из Бри, перебираясь на правый берег Сены, заявляет, что он ненадолго, до обеда, съездит во Францию. Или какая-нибудь бабуся в Лаоне, отворачиваясь от южного ветра, жалуется, что нынче дует из Франции… А ведь она даже раньше, чем «затерялась Русь в мордве и чуди», шагнула вширь, страна Франция…

Конечно, историки спорят и о датах образования Острова, и о его границах. Историк Марк Блох, который в публикации 1913 года сообщил, что он отыскал название Острова в хрониках Фруассара, упомянул, что оно отнесено там уже к 1387 году. Другие историки нашли такое же упоминание в королевском акте, выданном знаменитому соратнику Жанны д'Арк Лаиру в 1433 году (там сказано: «…в странах Иль-де-Франс, Пикардия, Бовэ…»). Но еще и во времена Людовика XIII к собственно Острову причисляли лишь страны Валуа, Мантуа, Юрпуа, Французский Бри и Французский Гатинэ… На севере границы Острова проводят по болотам и лесным речкам – то по Тэву, то по Нонетте, то в лесу близ Руайомона, то северней Санлиса, в лесу Алат…