Михаил Шторм - Потомки Магеллана

– Тогда по рукам, Антон.

– По рукам, Дмитрий!

Их ладони встретились с сочным шлепком. Но рукопожатие на этом не закончилось. Маркес задержал пятерню Быкова в своей и произнес:

– Правда, есть еще одно условие.

– Какое условие? Ты не предупреждал.

– Зачем было делать это раньше времени? – усмехнулся Маркес, глядя в глаза Быкову. – Сейчас в самый раз.

– Ну, выкладывай свое условие.

– Никаких романов с моими дочками.

– За кого ты меня принимаешь? – возмутился Быков.

Получилось пылко, но несколько фальшиво.

– Не перебивай, – попросил Маркес. – Просто слушай. На борту будет полно молодых мужчин и всего несколько женщин. В том числе мои девочки. Я не хочу, чтобы чья-то несдержанность испортила отношения в коллективе. Поэтому каждый, кто даст волю чувствам или, упаси бог, рукам, будет посажен под арест и проведет взаперти столько времени, сколько понадобится, чтобы добраться до ближайшего порта. Это касается всех членов экипажа. Исключений не будет. Ни для кого.

– Мне ты мог этого не говорить, Антонио, – произнес Быков с чувством. – Я не нуждаюсь в уроках хороших манер.

– Дело не в манерах, Дима, – сказал Маркес. – А также не в нравственных соображениях. Речь идет о выживании. Там, где мужчины не способны держать себя в руках, жди беды. Без железной дисциплины такое длительное плавание попросту невозможно.

– Я понял.

– Надеюсь.

– Можешь быть уверен, – сказал Быков.

– Вот и славно.

Маркес наконец отпустил его руку.

Мужской разговор завершился к полному удовольствию обоих.

Отъезд был назначен на завтра. Сообщив об этом дочерям и Быкову, Антонио Маркес отбыл по делам. Оставшись одни, они принялись галдеть, как дети, лишившиеся надзора взрослых. После полуторачасовых сборов все трое собрались под пальмами у бассейна. Анна была в строгом купальнике зеленого цвета, который по покрою считался закрытым, но открывал взору массу самых неожиданных участков тела. На Лидии желтый купальник едва не лопался от распирающих его форм. В общем, Быков не знал, куда глаза девать, и, дабы не быть введенным в искушение, почти сразу сиганул в бассейн и принялся наматывать там двадцатиметровку за двадцатиметровкой.

Когда он выбрался из воды, сестры нежились на белых лежаках с коктейлями и фруктами в вазе.

– Присоединяйся, Дима, – позвали они.

– Нет, спасибо, – вежливо отказался он. – Нужно еще кое-что сделать.

– Успеешь, – сказала Анна и призывно похлопала по лежаку рядом с собой. – Нам нужно поговорить.

Быков неохотно приблизился, но садиться не стал.

– Слушаю, – произнес он настороженно.

– О чем вы говорили с отцом? – спросила Лидия, вручая ему запотевший бокал.

Быков вкратце передал суть разговора.

– Это мы знаем, – кивнула Анна. – Кстати, мне стоило немалых трудов уговорить папу.

– Я его уговаривала, не ты! – живо воскликнула Лидия, чуть не выпрыгнувшая из своего купальника от возмущения. – Ты сказала, что полагаешься на его рассудительность.

– Это был хитрый ход, как ты не понимаешь! Мужчинам нужно непременно давать иллюзию самостоятельности, иначе они взбунтуются и непременно поступят наперекор.

Пока девушки пререкались, Быков, незаметно для себя, опустошил бокал и с удивлением увидел одинокую маслину на дне.

– Не ссорьтесь, – сказал он. – Сеньор Маркес взял меня за профессиональные качества, а не из-за ваших уговоров. Даже вопреки им.

– Что значит, вопреки? – осведомилась Анна подозрительно.

– Он сказал мне, чтобы я к вам на пушечный выстрел не приближался.

– Так и сказал? – уточнила Лидия.

– Другими словами, но смысл такой. Мне запрещено с вами флиртовать, девушки. Так что отныне я вынужден соблюдать дистанцию.

– Какую еще дистанцию? – спросила Анна.

– Наше общение будет сведено к минимуму, – пояснил Быков. – Я пообещал вашему папе. Сугубо деловые отношения.

Лидия наморщила нос и фыркнула:

– Можно подумать, они у нас когда-то были другими, отношения. Конечно, деловые. А какие же еще?

– Только флирта мне с тобой не хватало, Дима! – высказалась Анна.

Это был тот редкий случай, когда сестры сошлись во мнении, так решил Быков. Несмотря на богатый жизненный опыт и множество любовных приключений, он так и не сумел постичь женский характер. Ему было невдомек, как сильно он рассердил и раззадорил девушек, когда дал понять, что не намерен обсуждать решение отца и даже поддерживает его. Они бы смирились с таким положением дел, если бы он огорчился или хотя бы предложил общаться тайком. Но нет! Этот ничтожный мужчина легко сдался и отказался от притязаний на завоевание сердец Анны и Лидии. Этого они ему простить не могли. И месть их была чисто женской. Не сговариваясь, сестры применили идентичную тактику.