Кристи Зейн - Королева святых

Любуясь малюткой и не отходя от кроватки на гнутых полозьях, украшенную великолепной резьбой по дереву, Лиэф, как заворожённая, любовалась своей дочерью. Большие зелёные глаза, румяные, наливные, как спелые яблоки, щёчки.

– Как же сильно ты на меня похожа, радость моя, – всепоглощающее счастье переполняло сердце. Мысли о светлом будущем возвращались к ней. Изгнанная из души любовь вернулась буйством чувств. Новая любовь окрыляющая возрождающая, заставляющая улетать далеко-далеко, но внезапный громкий топот сапог по коридору вернул её в настоящее. Это шёл он. – А вот и папа. Как же он сейчас будет счастлив увидеть тебя, любовь моя, – Лиэф с замиранием ожидала, что король обрадуется своему дитя.

– Это мальчик? – он влетел с грозным видом.

– Это девочка, мой король. Наша прекрасная Леуна, – чувство ярости вмиг охватило его, сожгло кровь, выдернуло вены. Длинный острый нос вытянулся вдвое и ярко пурпурный цвет залил лицо.

– Девочка? Я думал, будет мальчик, продолжатель рода моего. Будущий король. А ты родила мне девочку? Что с ней делать? Она мне не нужна. Это только твой ребёнок, сама ею и занимайся. И что это за имя такое – Леуна? – он повертел имя на кончике языка и его передёрнуло. – Ты явно начиталась сказок, моя королева, – Лиэф попыталась возразить, но он выставил ладонь перед ней. – Я всё сказал, не потерплю никаких вопросов и упрёков. Мне пора идти, – взгляд упал на рычащую Инарию. – И скажи своей лисе, чтобы не скалилась, а то пущу на воротник, – король выбежал из покоев, оставив застывшую от испуга Лиэф слушать его отдаляющиеся шаги, как тогда, в день свадьбы.

– Почему он так со мной? – одинокая слеза с грохотом приземлилась на пол. – Ладно, я. Почему он так с нашей малышкой? Ведь она наше наследие, будущее, она и его плоть и кровь, – Лиэф закрыла лицо руками и в комнату вошла Анне, пытаясь успокоить её. – Она не нужна ему. Почему Анне? Почему? Ведь она наша дочь, – Анне молчала. Её круглое лицо раскраснелась огнём в печи. Мудрые карие глаза наполнились слезами. Она подняла голову кверху, так ей удалось сдержать поток эмоций, что вот-вот собирался вырваться наружу. – Она не нужна ему, так же как и я. Я всегда была сильной, буду сильной и дальше, – взяв себя в руки, она медленно подошла к кроватке, откуда на неё смотрели бездонные зелёные глаза. – Я есть у тебя. Я люблю тебя больше жизни. Ты – мой ангел, нам хватит нас двоих.

Король выскочил из замка чернее тучи, устремился в конюшню, вскочил на коня и поскакал вглубь гор. Он надеялся там ему, возможно, станет легче. Мысли бурей срывали остатки спокойствия. Злость и гнев разрывали пополам.

– Она родила девочку. Девочку! Но почему? Почему я женился на ней? Сколько ещё лет мне это терпеть? Теперь ещё и дочь, которая как две капли похожа на неё, – он скакал как сумасшедший, не заметив дерева посреди дороги, что раскинуло ветви, будто ловушки. Фирс со всей силы ударился о толстые ветки лбом и полетел с лошади, упав прямо на камень. От вспышки ярости даже не ощутил, как разбил правую ногу в кровь. Попытался встать, но каждый раз падал от острой боли. – Да что же это такое? Что за проклятый день сегодня? – самообладание улетучилось и он криком спугнул коня.

Сжимая окровавленную ногу, Фирс, наконец понял, что серьезно ранен и сам не справится. Глубоко вдохнул и начал блуждать глазами по сторонам в поиске хоть одной живой души. «До деревень далеко. Как быть?», рассуждая про себя и обдумывая все варианты, сидя на земле, где-то глубоко в горах, рядом с реденьким лесочком, где виднелись лысые поляны и выгоревшая трава, ему вдруг померещился приближающийся силуэт стройной девушки.

«Мираж», подумал он. Но мираж не останавливался. Чем ближе приближалась фигура, тем отчетливее он видел изящную женщину. Её походка была так грациозна, словно дикая кошка кралась к добыче. Она была высокая, стройная, как берёза, немного худощавая, но это её не портило. Чёрные волосы развивались на ветру, как дым, танцующий над костром. Она манила так сильно, что он не мог оторвать взгляд и когда приблизилась к нему совсем близко, её кошачьи, тёмные глаза заставили его сердце биться втрое сильнее. «Никогда раньше не видел таких прекрасных глаз». Он тонул в них безвозвратно.

– Что с вами? Вам помочь? – нежный голос звучал пением ангелов. – Вы ушибли голову? Или только ногу? – её бледные ровные пальцы коснулись его волос. Фирс потерял на мгновенье дар речи. Он был околдован ею. Она была мечтой, что долго таилась в пыльной шкатулке его желаний. «Она не знает кто я. Не буду пугать», решил не говорить кто он на самом деле.