Вячеслав Демин - Королева метельного юга

28.12. Володя Левицкий побрился и сразу из всклокоченного Бармалея превратился в доброго парня. Он поздоровался, я ответил из вежливости, думая, что это какой-то гость со стороны. Спросил, что ему надо? А он просительно потянул: это ведь я, Володя…Я побрился…

«Тьфу, черт! Да, это действительно, ты. Долго жить будешь. Помолодел на 20 лет». Полуметровая борода, усы меняют человека неузнаваемо. Был дед, побрился – пацан. Кожа в этом месте белая, бледная, яркий контраст с бронзовыми щеками.

Вчера прочитал 30-ю по счету книгу и больше не прочитаю ни одной, пока всю работу не изучу в совершенстве. Говорят в экспедиции надо стать незаменимым. Метеоролога, действительно, заменить некем. Из 150 зимовщиков работу эту знают только двое.

Станцию «оккупировали» пингвины. Доверчивые. Безумно любят рыбу. Чуть не сорвали мне срок наблюдений, усевшись на почвенный термометр (гнездо они, что ли, там собирались соорудить). Смотрю, самописец показывает невероятную величину. Огромная положительная аномалия. Так прыгали на станции Восток, когда зафиксировали абсолютный минимум (-89,2). Я приготовился фиксировать абсолютный максимум, но поглядел в окно и все понял. Пришлось сгонять гнездующихся.

Из птиц одолели поморники. У Левицкого сперли пакет с рыбой. А еще раньше, когда он вытаскивал рыбу из лунки, поморник схватил ее и унес вместе с удочкой.

29.12. Меня «обрадовали», сообщив, что 31 декабря записали дежурить по камбузу. Никто не спросил, каково нам вдвоем (второй метеоролог Коля Попов) выполнять работу, объем которой на Большой земле по силам разве что десятерым. Потом мое начальство после некоторой заминки сообщило: ладно, вместо тебя (вот спасибо-то!) будет камбузничать аэролог Саша Дворников. А мне милостиво перенесли на 1 января в 6 утра! У меня вахта до 3-30, на сон остается 2 часа после суточного дежурства!! Вот так.

Двое пашут, трое пляшут,

Остальные флагом машут!

Почему это другие отряды, авиаторы, например, приезжают сюда, в экстремальные условия, с полуторным штатом, а у нас все наоборот. А ведь метео – это основа. Раньше вообще весь остальной персонал только обслуживал наши программы. А теперь можно услышать от откровенных тунеядцев: и зачем вы здесь находитесь? Поневоле вспоминается Есенин.

И это я. Я, гражданин села,

Которое лишь тем и будет знаменито,

Что здесь когда-то баба родила

Российского скандального пиита.

3.01.88. Час ночи. Скоро заканчивается моя вахта – первая в 88-м. Новый год мы все-таки отметили. И, наверное, ни к чему так отмечать. Левицкий, не знаю уж, специально ли, случайно, поставил масштаб записи одного из потоков солнечной радиации намного выше. Хорошо, что я (через полтора суток) обнаружил. Придется пересчитывать. Последнее время что-то много этих «случайностей». Не все ясно с графиком влажности. В дополнение к электронному поставил гигрографы – механические (привычные мне) самописцы. Перестраховываюсь, чтобы не запороть материал. С нового года это уже «мой» материал, не Левицкого, который за 1987 год заберет с собой.

От бессонных ночей, вахт, цифр рябит в глазах, они страшно болят. Некстати (а когда кстати?) разболелся зуб. Вчера видел интересное явление – «дымящийся» айсберг. Новогодний вечер прошел неплохо. 100 грамм коньяка каждому и бутылка шампанского на троих. Черная и красная икра на половинке яйца, салат, яблоки, колбаса, пепси. Горячего я не дождался – ушел на вахту.

Левицкий дал понять, что теперь он «работает на меня» (и особо перетруждаться не будет). Намекнул, что когда я работал «на него», то работал неплохо, и лично у него претензий нет.

20.01.88. Больше 2 недель не брался за перо – мешала текучка и моя несобранность. Сделано за это время немало. Главное – я приобрел уверенность. Теперь если Левицкий смотает удочки – не пропадем. У меня такое ощущение, что сейчас он больше мешает. Своим злостным занудством крови он попортил немало. Объясняет что-либо крайне неохотно (может, потому, что не знает?). Фальсифицирует по-черному, но этого за собой «не замечает». Теперь о ранее произошедших событиях.

16 января (после суточной вахты!) поехал на Вечерку (аэродром Гора Вечерняя). С Новолазаревской должен был вылететь знаменитый полярный ас Голованов Виктор Иванович. Из-за плохой погоды вылет постоянно откладывался и пришлось проторчать мне там около двух суток!

Ехал туда на МТТ (машинно-тракторный тягач) с интересной табличкой в кабине: «машина скоростная. Для вашей безопасности сядьте удобней… наблюдайте за дорогой. Не расслабляйтесь!». Последняя фраза – девиз нашей жизни в Антарктиде.