Сергей Изуграфов - Забытый демон. Детективная серия «Смерть на Кикладах»

Старый монах прикрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, попытавшись успокоиться и взять себя в руки, но обильно катившиеся слезы оставляли светлые бороздки в копоти, густо покрывающей его лицо. «Погибло, все погибло! – думал он. – Господи, помилуй, укрепи меня в вере моей, прости прегрешения мои! Прости братьев моих во Христе, ибо не ведают, что творят! Аминь!»

Предводители двадцатитысячного войска крестоносцев, собравшихся «воевать Святую землю» на Востоке, вместо того, чтобы отправиться в Египет, а оттуда и в Иерусалим, «сражаться за Гроб Господень», внезапно изменили свои первоначальные планы и, объединившись с мощным морским флотом венецианского дожа 11 11 (дож – титул выборного главы Венецианской республики на протяжении более чем десяти веков – с VIII по XVIII – возник в 697 году, когда Венеция входила в границы Византии – прим. автора) Энрико Дандоло 12 12 (Энри́ко Да́ндоло (итал. Enrico Dandolo; 1107 или 1108 – май 1205) – 41-й венецианский дож. Среди других глав Венецианской республики его выделял девяностолетний возраст и слепота, которые не помешали ему быть избранным и оставить заметный след в истории, в том числе повлияв на исход Четвёртого крестового похода и разграбление Константинополя – прим. автора) , пришли под стены Константинополя, нимало не смущаясь тем фактом, что за стенами высились вовсе не минареты и мечети, а осененные крестом купола Святой Софии.

Забыть о том, что за стенами города не враги, а братья христиане, им помогли мечты о несметных сокровищах крупнейшего города в Европе. Как это часто бывает, алчность победила совесть и на этот раз… Воспользовавшись очередной дворцовой смутой, когда во Влахернском дворце 13 13 (Влахерны – северо-западный район Константинополя, в конце XI-го века он становится главным административным центром столицы Византии. Императоры, начиная с этого времени, почти постоянно проживают во Влахернском дворце – прим. автора) императоры сменялись чуть ли не раз в месяц, войска запада осадили Константинополь.

Последний «император», бросив семью и домочадцев, в страхе бежал из города тайными ходами почти сразу после штурма, прихватив с собой все, что смог унести из дворцовой казны. Гарнизон, защищавший стены и состоявший почти сплошь из наемников – англичан, датчан и генуэзцев, сдался на милость венецианцев, подогнавших свои корабли так близко к стенам, что их вооруженные отряды свободно переходили по лестницам с галер на башни и обратно. Ополчение, собранное наспех из горожан, билось отчаянно, но выстоять против натиска закаленных в битвах крестоносцев – конных рыцарей и пеших воинов, штурмовавших город с суши по всем правилам военного искусства – у него не было ни единого шанса.

Сквозь бреши, пробитые осадными орудиями в городских стенах, внутрь хлынули вооруженные толпы разъяренных франков, германцев и ломбардцев, размахивающих мечами, секирами и остервенело выкрикивающих: «Deus vult!» 14 14 («Так хочет Бог!» – девиз крестоносцев, прим. автора) , и вскоре павший город запылал сразу в нескольких местах. Грабежи и мародерство, насилие и убийства мутной волной захлестнули столицу ромеев. Рыцари вламывались в дома без разбора и тащили все, что попадало под руку. Они захватывали в плен молодых женщин и детей, намереваясь продать их в рабство, убивая всех, кто вздумал оказать сопротивление. Их слуги и оруженосцы предавались грабежу с не меньшим упоением, присваивая чужое имущество, тут же связывая его в тюки и погружая на лошадей.

Штурм стен Константинополя крестоносцами в 1204 г. Работа художника Якопо Тинторетто. 1580 г.

Обнаружив в потайных хранилищах богатых домов и вилл, церквей и монастырей украшения из золота и серебра, сундуки с самоцветами и бочки с золотой чеканной монетой, драгоценные священные сосуды, украшенные золотом, алмазами, рубинами и жемчугами, древние иконы в дорогих окладах, многие из захватчиков сходили с ума, теряя рассудок от увиденного. Они – кто с восторженными криками, кто со звериным рычанием – обдирали с храмовых иконостасов тяжелые золотые и серебряные пластины, сгребали в мешки золотые чаши и тяжелые канделябры из литого серебра, то и дело устраивая кровавые потасовки со столь же озверевшими товарищами по оружию.

Много лет спустя, один из них, вспоминая этот день, напишет: «Там было такое изобилие богатств, так много золотой и серебряной утвари, так много драгоценных камней, что казалось поистине чудом, как свезено сюда такое великолепное богатство. Со дня сотворения мира не видано и не собрано было подобных сокровищ, столь великолепных и драгоценных. И в сорока богатейших городах земли, я полагаю, не было столько богатств, сколько их было в Константинополе!» 15 15 (Из мемуаров о взятии Константинополя амьенского рыцаря Робера де Клари – прим. автора)