Александр Сигаев - Высшая степень документальности

– Ну? – наперебой звонко спрашивали друзья. – Получилось? Что унёс? Спёр-таки?

Нуллус молча отдал часы. Он даже не рассмотрел их по пути, а лишь ощутил их узорчатую поверхность, да нащупал ремонтуар для заводки. Он думал, что будет показывать добычу с гордостью, но часы вдруг стали ему безразличны, и он совершенно искренне больше не видел в своём поступке ничего такого необычного, а уже тем более ничего достойного или хотя бы оправданного и смелого.

– О! Ух ты! – восклицали мальчишки, по очереди прикладывая часы к уху. – А они работают? Работают! И крышка открывается! А тут ещё и надпись! Смотрите, она прямо в часах вырезана! Да я бы тоже так смог! Да ты столько букв не знаешь! Всё я знаю, ещё получше тебя знаю!

Часы метались из рук в руки, не имея более ни назначения, ни хозяина, не будучи ни средством, ни украшением, ни соблазном, и вызывая лишь краткосрочное детское любопытство. Вдоволь навосторгавшись, один из мальчишек протянул часы Нуллусу.

– Не надо, оставьте себе, – будто с просьбой, ответил тот и засунул руки в карманы.

– Нет, мне тоже не нужны! Мне попадёт, если найдут! А мне и спрятать негде, у нас семья то большая! – снова принялись выкрикивать дети. – Забери Нул, они теперь твои. Но можешь их вернуть, если не нравятся.

– Да как они могут ему не нравиться? Ты посмотри на них! Смотри, какие узоры! И цифры как написаны!

– Если бы они всем нравились, у всех были бы такие же. А ты хоть у кого-нибудь видел похожие?

– Так они, наверное, и стоят ого-го!

– Ерунда, это же не золото.

– Думаешь?

– Я знаю, как проверить. Надо на зуб попробовать. Если останутся вмятины – значит золото.

– Ну, ты скажешь, а с вмятинами потом что делать?

– Не надо ничего проверять, не золото это. Возьми, Нул. Можешь часовщику сказать, что на улице нашёл.

Нуллус взял часы, и все мальчишки расселись вдоль берега. Узкое русло реки лежало, будто нагретая телом голубая нитка от только что снятого сарафана, небрежно смахнутая девушкой со своего плеча на зелёный ковёр. Река приходила из-за леса вдалеке и за лесом вдалеке скрывалась. Ребят снова ничего не захватывало, и они просто сидели, кидая камни в воду и смеясь.

– Кто-нибудь пробовал перепрыгнуть реку? – вдруг спросил Нуллус.

– Да как же ты её перепрыгнешь? – засмеялись мальчишки. – Это же река! Только если зимой, когда около берегов подмёрзнет!

– Ну и провалишься под этот лёд, вот удовольствие – зимой промокнуть!

– Если лёд толстый, то не провалишься!

– Вы как хотите, а я попробую, – хитро улыбнулся Нуллус, складывая одежду на траву.

– Спорим, даже до середины не допрыгнет!

– Чего тут спорить!

– Где ему!

Нуллус, тем временем, отсчитал несколько шагов от берега и повернулся. Отсюда река не выглядела большой, особенно по сравнению с полем за ней, поделённым на лоскуты: тёмно-зелёный, светло-зелёный, а то и вовсе жёлтый. Нуллус разбежался, вдохнул глубоко-глубоко и оттолкнулся от травы, и полетел, размахивая руками и ногами. Через мгновение он вынырнул, отплёвываясь от воды и протирая глаза.

– Хорошо прыгнул Нуллус, честное слово! Но до середины всё равно не долетел! А ты ещё хотел реку перепрыгнуть!

– Я знал, что не допрыгну, – ответил Нуллус, выбираясь на берег и наслаждаясь теплом травы и дуновениями ветра. – Просто хотелось узнать, насколько сильно.

– Я тоже хочу узнать, – поднялся на ноги короткостриженый мальчишка и разбежавшись прыгнул в реку. Вынырнув, он вдруг воскликнул, – а ведь мы сколько раз так прыгали! Просто мы не пытались ничего перепрыгнуть!

Он вылез на берег и сел на своё место.

– Интересно, голова высохнет, пока до дома дойдём? – озабочено проговорил он.

– Да у тебя там и волос то нет, – засмеялись остальные.

– Всё равно влажные, – задумчиво произнёс короткостриженый, проведя рукой по голове.

– Ты бы всегда так стригся – не попало бы в тот раз от отца за то, что купался. А то отрастил не хуже девчонки, – начал поучать один из товарищей.

Но короткостриженый только отмахнулся.

– Кстати, Нул, где сестра? – спросил один из ребят, и другие сразу подхватили. – Да, Нул, где сестра? Дома? Она придёт сюда?

– Не знаю я, где она, – недовольно нахмурился Нуллус. – Но сюда она всё равно не ходит.

– Она у тебя взрослая! И красивая! И добрая! И платье у неё красивое! – вновь принялись восклицать мальчишки.

– Чего сюда-то не ходит? – спросил короткостриженый.

– Боится. Да и родители нам не позволяют, – ответил Нуллус и кивнул на огороженный поодаль небольшой памятник.