Эдлис Сергрэв - История яхты «Паразит»

Корсар. Позвать кузнеца!

( Смятение ).

Корсар. Расковать мерзавца!

( Двойное смятение ).

Юхо Таабо ( медленно подымается из машинного отделения ). Я тебя заковывал, я тебя и раскую. ( Спускает Чичикова с цепи и возвращается к себе домой ).

Хлюст. Издеваться-то будем или нет?

Чичиков ( трясясь ). Дя-деньки-и, не буду! Дядень-ки-и, православные! Чтоб мне на том свете ни отца, ни матери!..

Долинский ( произрастая из кубрика, где созревал для новой жизни ). Довольно, Анна!

Корсар. Вас ожидает одиночество. В мире и молчании обдумайте содеянное вами. Разводите огород, копайте землю. Некоторые, как я читал, питались неплохо. Не мстить мы вам хотим, а исправить вас… Вот — остров, на котором вы окончите свои дни, если только встречная фелюга не подберет вас уже возрожденного для общества. Это — прелестный уголок. Сейте бобы, одевайтесь шерстью животных, размышляйте, купайтесь… Читайте книгу природы.

Чичиков ( мечется в ужасе ). Я н-не ум-мею п-пла-вать.

Фотограф. Анна, Анечка!.. Я умоляю вас, спокойно!

Долинский. Мы учли это, Анна!

Корсар. Шлюпку! Припасы!

( Роберт Поотс приносит из камбуза сухари в полотняном мешке и анкерок с водой. Дик Сьюкки за шиворот спускает и шлюпку хрипящего в припадке Чичикова. Хлюст садится вместе с ними, все угрюмо молчат ).

Фотограф ( глотая рыданья, защелкивает кассету ). Готово. Кажется, передержал.

Корсар ( Марусе ). Принеси, котик, из моей каюты порох! На полочке справа, знаешь? В баночке из-под кофе.

( Маруся вихрем проносится в каюту капитана и обратно на капитанский мостик. Сьюкки принимает порох. Шлюпка отчаливает. Все взгляды устремлены на скалу. Вскоре Дик и Хлюст довозят пленника до места его успокоения. Шлюпка пускается в обратный путь ).

Крик Чичикова. К-карраул!

Корсар ( задумчиво ). Бедный Павел!

Маруся. Не волнуйся, кися!

Долинский ( игнорируя ). Друзья и товарищи! Славный «Паразит» избавился от бесславного паразита.

Все ( восторженно ). Долой!

( Возвращается шлюпка ).

Хлюст и Дик Сьюкки ( вместе ). Билли Палкой! ( уходят, раскачиваясь, в рулевую рубку ).

Корсар. Вперед! ( Стучит машина. Яхта продолжает путь ).

Бурдюков ( с дикой энергией ). Назовем же яхту новым именем!

Крики. «Первомай»! «Электрон»! «Витебск»! «Красная стрела»! «Смерть капитализму»! «Демьян Бедный»! «Маруся»!

Маруся. «Новобыт»!

Все. Урра! Есть!! «Новобыт»!!!

Акулина ( выбегает из камбуза ). Батюшки, соль-то забыли! И-и! Как же это он сухарь-то без соли?..

( Секунда гробового молчания ).

Корсар ( грустно, но веско ). А он его и несоленого.

Новые крики. Урра!!! «Новобыт»!!!

Забытый голос ( мягко ). Ура!

( Все оборачиваются и, ахнув, в суеверном ужасе пятятся назад; Роберт убегает в кают-компанию. Те же и Лева Промежуткес ).

Лева Промежуткес. Голосую за «Новобыт».

( Тишина, шепот Маруси — «Молчи, не волнуйся»).

Лева Промежуткес. Я жил в крупе.

Акулина (всхлипывает).

Лева Промежуткес. Что может стоять? — Мешок. Что может лежать? — Крупа. Что может сидеть? — Лева Промежуткес.

Бурдюков и Опанас ( тепло, но робко ). Здравствуй, Лева!

Лева Промежуткес. Что такое мысль? — Письмо. Что такое чувство? — Еще одно письмо. Что такое молчание? — Юхо Таабо! ( кричит и машинное отделение ). Юхо Таабо, я говорю им, что вы — золото!

( Со скалы доносится заглушенный крик : — «карраул!»).

Лева Промежуткес. Слушайте, что я вам скажу. Я-таки был безработным и я-таки играл на пианино в кинематографе. И меня-таки послали в дом отдыха, потому что я — член союза рабис. Слушайте дальше ( садится на борт ). — В один прекрасный день бедный безработный еврей сидит под пальмой. И слышит, что на скамейке под не пальмой разговаривают девушка и молодой человек. Она говорит, что проехать на лодке в Турцию таки да безопасно, а он говорит, что его выкинут из комсомола. Я говорю себе: «Лева Промежуткес! ты ешь государственный хлеб и ты дышишь советским воздухом, так зачем тебе, чтобы комсомол терпел убыток?» Так я сижу и размышляю, а в это время подходит другой молодой человек и говорит, что у него нет денег на фотографические пластинки. Потом они все вместе уходят в одну комнату. Тут уж я больше не могу терпеть и узнаю от них через подслушивание то, чего они сами не знают. Потом первый молодой человек говорит другому: «Ты — сволочь, ты у меня ее отбиваешь». Другой говорит: «Я тебе дам в морду». Тут я понял, что это два друга и, что, если я им не помогу, то пусть лучше с меня куски мяса падают! Письмо фотографа я тоже видел. А разве мне жалко отдать под пластинки последние два рубля? Я лег себе в лодку под кормой и спокойно лежал, пока не потонул. Так вы меня вытащили. Остальное известно.