Нина Ульянина - Воровка. Норденштадт

Ари сидела за столом резного дуба.

Повсюду хохот, звон стаканов, пьяный пев.

Не для нее все это больше. Мир воровской грубый

Стал неприятен ей сверх меры. Едва дотерпев

До середины празднества, глаза прикрыла сонно.

Сердце в груди стучало больно. «Только не реви.

Так нужно, Ари. После, в час укромный

Ты наревешься досыта. Теперь сиди, смотри,

Что натворила. Это твоя воля,

Твое желание Вардену доказать,

Что не имеет власти над тобой. Свободна

Ты от его любви отныне. Чтоб ему сказать,

Что не смогла в глаза в тот вечер…» Сжала пальцы с силой

В кулак, чтоб ногти впились, чтобы до крови,

Чтоб снова звуки свадьбы слышать. Только нестерпимо

Ныла душа внутри. И, что не говори,

А Братству весело. Как ей в то утро с Берком,

Когда взяла она свой роковой заказ.

Она довольна была, словно кошка. С человеком

Еще не зная, каким судьба свела ее в тот раз.

–Давайте выпьем!

– Выпьем!

– Выпьем!

– Выпьем! – нескладный хор давно осипших голосов.

– За молодых!

– За счастье!

– Может кому всыплем?

– Давайте всыплем! Кто пойти готов? –

И снова драка, звон битых стаканов,

Песни протяжные, а после – пошлый пляс.

Близится полночь. Впрочем, еще рано.

– Давай сбежим? Им явно не до нас, –

Шепчет на ушко. Томас. Ее парень.

Нет, теперь муж. Уже как пять часов.

И даже свиток есть с печатью Благохрама.

Том этот свиток показать был всем готов.

Гордился. Очень. Он – просто карманник.

Она не абы кто. Она – дочь главаря.

Его отрада и надежда, «ангелов посланник» -

Внешность обманчива, так звали ее зря.

Внешность от ангелов, бесспорно, это верно,

Локоны светлые, зеленые глаза,

Тоненький носик, пухлый ротик, правда скверных

Слов знает много и использует подчас. Сказать

К слову, все правда – с виду чистый ангел,

Только наследственность немного подвела,

Но это мелочи. И в криминальном ранге

Ее семья стояла высоко. Будто стрела

Она вся – острая, живая,

К бою готова, жаждет жить и рисковать,

Порой безудержна, подчас перебивает,

Вступает в дело с ходу. Горевать

О поражениях не любит, любит авантюры,

Кого, когда неважно – главное достать

То, что задумала: реликвии, купюры,

Колье иль перстни. Благо выбирать

Есть из чего, и есть где поживиться,

Да и прикрытие в лице ее отца

Стены надежнее. И от того «резвиться»

В этих забавах ей можно было без конца.

Но ей не это было нужно. Не забавы.

Сердце разбитое болело все сильней,

Едва увидев Варда. И такого права

Она себе дать не могла. Всего верней

Было держаться от него подальше,

Не попадаться на глаза, не видеть и не знать.

Жить точно также как пол года раньше.

Забыть старатьсч. И прочь мысли гнать.

А эта свадьба – фарс и не иначе.

Глупый спектакль точно так же для него.

Чтоб доказать себе и Варду, что хоть что-то значат

Ее поступки и слова. Трудней всего было держать улыбку

Перед отцом, пред Томом,

Казаться милой счастливой, в круге танцевать

С воровским миром, столь родном знакомом…

Не было сил терпеть все это! Попросту сбежать

Просило сердце, вырваться на волю.

Сжала ладонью пальцы Тома, знак подав втайне,

Что прекращать пора все действо. Воровская доля

Их вместе кражу совершить велит. Вдвойне

Было приятнее идти на дело вместе. В «деревне»

Крупных дел не попадалось ей давно.

И даже свадьба – авантюра, если честно.

Но в воровском кодексе правило есть. Оно -.

«Святое правило» для всех почтенных вОров,

Что если в брак вступают двое таковых,

Инициацией в супружество есть акт любви бесспорной,

И безграничного доверия двоих

Друг к другу – вместе выйти в дело,

Первая кража, общий риск объединит

Куда сильнее, чем сближение лишь тела

С другим в постели. А когда в крови бурлит

Азарт охоты, жажда предвкушения,

Когда все делится с супругом пополам,

Не только счастье и награда, отношения

Куда прочнее будут если по делам

Расплата поровну, и боль и наказание.

Вот потому-то «воровской брак» не рушим,

Поскольку вместе все, добыча и признание,

И одна каторга. Но это не страшит.

Главное Брак свершить. Закончить вместе кражу.

Это куда важнее будет «алых простыней»

Для Воровского Братства. И важней даже

Всей церемонии и Свитка Храма. Томас к ней

Склонился ниже.