Алекс Т. - Новеллы горной тайги

– Спать охота. Еще приснятся…

Но Пилот продолжал. Скорее для себя, стараясь облечь смутные мысли в слова:

– Прибыв на место, определяют доминирующий вид и копируют.

– И зачем это им?

– Что же им, в черепах или крокодилов обращаться?

– Я не про то – зачем вообще прилетают?

– Ну… Жить и трудиться, например. В смысле – исследовать.

– Чего нас исследовать? Мы перед ними – примитив.

– Возможно, мы о себе многого не знаем и о планете тоже. Кстати, в той же «Платиновой Арфе» они представлены как наблюдатели. Приглядывают и докладывают кому следует.

– Да-да, помню, Создателю и докладывают.

– Может, все проще. Туризм у них такой – поймать ощущения живого человека.

– В Майами есть музей полиции. Там можно на электрическом стуле посидеть.

– Ух, ты! – восхитился Пилот. – Тянет на двойную метафору.

Тракторист с вялой улыбкой отмахнулся.

– Отстань, я и обычные не всегда понимаю.

Пилот сложил руки накрест и помахал, как крылышками.

– Я думаю, они сущности иной природы, мы просто не способны понять их цели и намерения…

– Вот именно – просто не способны… – сонно повторил Тракторист. – Ты в следующий раз расспроси Золотую, что да как. Не робей.

– Ага, может, еще замуж ее позвать?!

– А что, тогда точно все расскажет.

Силы покинули приятелей-экстремалов, и они попадали в койки…

Пробудившись утром, Пилот был несказанно благодарен Золотой Бабе:

– Спасибо, чу́дное созданье, что не приснилась. – Он глянул на Тракториста. Тот уже пристраивал чайник на дряхлую плитку.

– А в твои сны невеста наша не заглядывала?

Тракторист поежился:

– Слава Создателю – нет.

Пилот поглядел за окно. Цвета́ холодного восхода скупо подкрашивали небо.

– Ну что, сегодня по Усьве на Столбы?

– Почему бы и да?

Когда утренняя каша была съедена, а экипировка надета, Пилот заглянул к администратору. Но Светлана уже сменилась. Пилот оставил ключ и вышел в морозное утро…

Неужели на диком горном плато может быть хозяин? Но претенденты есть. Вот, например, ветер. Или воды верхние и воды нижние. Еще человек (куда ж без него). А то и медведь.

Не исключаем «наблюдателей», которые появляются над плато регулярно с неизвестными целями. В книге на них не посмотреть, а вот в фильме «Платиновая Арфа» – можно, и заодно послушать мнение авторитетных горных духов.

Пилот, Тракторист и примкнувший к ним Эльф посещают плато Масипа́ль не менее регулярно, чем «наблюдатели».

Редкий визит обходится без преодоления трудностей и преград. Пройдут в горах дожди, и вспухнет горная каменистая речка Овынгсос – единственный путь на плато. Квадроциклу и без того не нравится крутой подъем по мокрым и зачастую острым камням. А под веселым бурным потоком их и вовсе не разглядеть. Квадрик перебирается с камня на камень, колеса зависают в воздухе. Резвой речке ничего не стоит повернуть и опрокинуть машинку вместе с наездником…

…Вокруг прохладный дождливый август. В глубоких сумерках товарищи поднялись на плато. По плану должны были спуститься в долину Двух Рек и поставить базовый лагерь на одном из истоков реки Ялпынг-Я. А на следующий день карабкаться на хребет Ялпынг-Ньёр. Но выбились из графика, запоздали.

По плато гулял дикий неуемный ветер. Он умудрялся налетать со всех сторон сразу. По вершинам и останцам неслись в клочья изодранные тучи. Ветер то бросался охапками дождя, то завывал насухую.

Густо стемнело. Фары квадроциклов безнадежно шарили по мокрой темноте. План стал неисполним. Чтобы добраться до каменистой площадки на берегу речки, надо спуститься в долину, продраться сквозь стланик и криволесье, а напоследок преодолеть небольшое, но в темноте опасное болото.

Остановились – совет держать. Чтоб поговорить, заглушили двигатели; сразу погасли фары. Можно было не глушить – ветер гудел и завывал громче моторов. Не говорили – кричали. Словно на голос из ночной тьмы хлестко стегали плети дождя.

– Ничего не напоминает?

– Земля была безвидна, и тьма над бездной, и Дух носился по воде!

– Цитата не точна! Но отражает объективную реальность, данную нам в ощущениях.

– А это не цитата, это – от всего сердца!

– Ну да, истина – она не где-то рядом, а в сердце.

– Космическая паутина нас пронизывает и соединяет с истиной. Так что всё вокруг родное, всё вокруг мое.