Катерина Яковлева - Лихолов. Том 2

Слава Судьбе, такая погода все же не застаивалась надолго. Когда видимость улучшалась, отряд сразу же выдвигался вперед. Продвигался изнурительно, с надрывом, без передыхов, стараясь не терять бесценного времени. Так что к ночному привалу все мышцы в теле рвало от боли. Выбор был прост: умри в снегах или торопись вперед. Припасы не бесконечны, а охотиться здесь было трудно.

Вечерами Лихолов чувствовал, что спина невыносимо ноет (еще бы, с таким кузовом да с мечом в придачу). Но не только. Колени, икры просто выли воем от целого дня на лыжах. Руки немели, потому что именно они отталкивались палками в пути… От боли мутило, хотелось просто рухнуть. И не одному Ариславу… Другие странники тоже к вечеру выглядели изнеможёнными. Лучезары держались чуть бодрее других. Все же они имели более легкие тела. Да к тому же, Славагор взял в поход двух солдат родом из самых высокогорных деревень. Там, в краю вертикальных снегов, молодцы с детства гоняли на лыжах. Терпимо себя чувствовали и восточинцы из Северного Леса. Их родина каждый год на зиму укрывалась снегом, поэтому они тоже умели пользоваться лыжами. Хуже всех пришлось именно Лихолову… Он вырос в тех краях, где зимой снег ложился на землю тонким пушком и тут же таял. В Раздоле не знали снегоходства… Арислав отлично бегал, справлялся с конем, лазил по деревьям… Но лыжи…

После первого дня в пути Лихолов не мог даже разговаривать от усталости. С приходом сумерек отряд, наконец, сделал остановку. И Странник просто рухнул на снег, пока соратники растягивали шатер. Ратибор и Яговин тут же подняли его.

– Стой, если хочешь жить! – сочувственно, но строго приказал ему Ратибор. – На снегу отдыхать нельзя. Только в тепле.

Лихолова буквально внесли в шатер. Уже расстелили наст. Чья-то дружеская рука вытащила из кузова шерстяной мешок. Странник залез в него шатающимися ногами, улегся и тут же провалился в сон. Но вскоре его разбудили:

– Лихолов, поешь! – это был Яговин.

Оказалось, что Арислав продремал недолго. Еще даже толком не стемнело. Но хорошо организованный отряд уже успел развести костерок для тепла, подвесить котел, в который навалили снега. Белый пух растаял и превратился в бурлящую воду, в которую покидали сушеного мяса, каких-то злаков и парочку овощей. Получилась питательная согревающая похлебка. То, что нужно в Заполярных условиях.

Лихолов потянулся к своим вещам в поисках тарелки и заметил, что руки его едва слушаются. Трясутся, не гнутся, все роняют. Яговин прервал его, сам нашел посуду, налил еды из котла и протянул вместе с ложкой:

– Ешь, только не облейся…

И все-таки облился. Не сильно, просто не мог ровно держать ложку. Горячие струйки обожгли подбородок. Но что-то все же попало и в рот. В сказках иногда рассказывают, что с каждым глотком теплой еды возвращаются силы. Может, с кем-то и так, но Лихолов сейчас не чувствовал облегчения от еды. Его тело требовало отдыха. Он через силу влил в себя порцию похлебки, отставил тарелку, прилег и тут же снова уснул.

И опять принялся терзать Странника знакомый сон. Шептала душа в стальной плоти: «Возвращайся скорее, Арислав! Жду я тебя! Маюсь без дела, без боя, пока земля моя стонет!» На что Лихолов теперь не отмахивался, не удивлялся и даже ничего не спрашивал. А только отвечал: «Я приду! Я приду за тобою. Жди меня. Только бы сил хватило на все…». А меч отвечал: «Силу у Матушки Судьбы попроси. У нее силы много, ей тебе отсыпать горстку – не жалко. Сам попроси, и я за тебя попрошу.»

На второй день далеко продвинуться не удалось. Погода постепенно портилась и к полудню вьюга застелила все вокруг. Мир стал полностью белым на все четыре стороны… Продвигаться вперед казалось самоубийством. Отряд вынужден был снова разложить шатер и остановиться. И зазря тратить время и еду на простой… И самое гнетущее было даже не в пропитании. А в запасе хвороста. Его припасли с собой, прихватили и какого-то сушеного мха, по особой лучезарской выдержке. С ним издревле пастухи уходили в высокогорья благодаря легкости и тепловым свойствам. Вот этого-то всего было мало, и восполнить казалось нечем.

На третий день облака мелькали, оголяя небо. Ветер бушевал, но идти было возможно. Все снова встали на лыжи. С каждым порывом холодного воздуха странники мысленно благодарили лучезарских мастериц за теплые шубы. Хоть и тяжеловато было носить такую одежду, зато славные овечьи шкуры не пропускали внутрь холода.

Лихолов смотрел по сторонам и изумлялся. Он объездил, казалось, весь свет, но таких пейзажей не встречал еще нигде. Север имел свою, особую, ни что не похожую красоту.