Sofia Dias - Zagadka

Девушку удивили такие запреты, но больше – услышанное потом:

– Только им известен секрет вечной жизни и дана привилегия подготавливать тела усопших для путешествия в иные миры. Сегодня могильщики принесли внутренние органы менсея для обряда.

«В иные миры… – подумала Аманда. – Прямо как у меня».

Мужчины осторожно положили на землю глиняный сосуд, низко поклонились и удалились. Один смельчак поспешил взять «сокровище». Высокий и костлявый, наверное, никчемный в бою, поэтому допущенный до этой миссии. Ему предстояло сопровождать вождя в путешествии и стать посредником в загробной жизни. Мальчишка гордо нес внутренние органы царя, принимая послания от толпы:

– Передай отцу, что я за него отомщу!

– Скажи сыну, что у нас все хорошо.

– Попроси мужа защитить нас.

Напоследок доброволец получил благословение жреца, разбежался и прыгнул с обрыва в воду. Юнец быстро падал, глядя в темное небо и прижимая чашу – свой пропуск в загробный мир – к груди. Бушующий океан лишь облизнулся парой волн, и тело исчезло в глубине. Миролюбивое племя пастухов организовало убийство «ребенка», с размахом провожая вождя, а совет старейшин уже готовился к выбору преемника на царство.

Аманда вскрикнула от неожиданного финала ритуала. Волна негодования пробежала по телу: идеальный мир оказался с червоточиной. Она вдруг вспомнила похожее зрелище в шаре ясновидящей.

«Неужели, таково и мое будущее?»

От этих мыслей сердце напряглось как барабан, по которому колотили со звериной силой. Вибрация добежала до глубин мозга, где таились инстинкты самосохранения, Аманда набрала полные легкие воздуха и очнулась, готовая к бою.

– Привет. Ну, ты нас и напугала: у тебя несколько секунд сердце не билось! Наконец-то очнулась! Как ты себя чувствуешь? – тараторила девушка возраста Аманды в белом халате, приветливо улыбаясь. – Я твоя сиделка, Инга. Ой, извини, ничего что на «ты»?

– При-вет, – Аманда кивнула.

Она оглядела комнату, словно впервые видела складчатые римские шторы, арочные дверные своды и колонны просторной светлой гостевой спальни. Медленно выпила воды.

– Давно я…

– Спишь? – жонглировала словами медсестра. – Шестые сутки как! Будто не здесь была, все время разговаривала с кем-то. Да слова все такие диковинные… Вот, я одно записала: «Ачаман». Такого ни в жизнь не слыхала, мне аж интересно стало и я полезла в интернет. Оказывается, этот Ачман – верховное божество племени, – она прочитала по бумажке, – Гу-ан-ачи-неч, что значит «Человек с Тенерифе». Необычный же у тебя был сон!

Аманда не была уверена, что привидевшееся – только сновидение. Она знала, так камень показывал прошлое, и желала одного – разузнать историю этого племени и своей семьи.

Девушка попыталась приподняться, но Инга усадила ее обратно.

– Ну, нет, еще нельзя вставать – ты слишком слаба! Вот доктор разрешит, тогда и будешь по дому шататься.

У Аманды не было сил сопротивляться и она плюхнулась на подушку.

– А мой муж… – не успела она закончить вопрос, как говорливая сиделка, сунув градусник Аманде под мышку, уже докладывала ситуацию.

– Так в командировке он. Как я приехала, Алексей Петрович в кабинете заперся. Ох, и много же он работает… – она неодобрительно замотала головой. – К тебе заглядывал по несколько раз на дню. Во, как волновался! А потом уехал. Так что эта ваша мадам Домработница тут за главную, раз ты хвораешь.

Но Аманду сейчас меньше всего волновал дом. Она вспомнила, что обещала позвонить отцу, а прошла почти неделя. Попросив оставить ее одну, достала из тумбочки мобильный.

– Привет, пап. Прости, не могла раньше позвонить.

– Доча, не волнуйся. Муж сказал, что приболела. Как ты?

– Я чувствую себя прекрасно, но, кажется, я не там, где должна быть…

Она вздохнула.

– Ты о чем? Хочешь вернуться домой?

– Такое чувство, что жизнь эта мне чужая. Что я вообще не отсюда. Вот почему вы назвали меня Амандой, это не особо-то русское имя?

– А что? Красивое же. Это бабушка настояла. Она сказала, что в этом имени твоя судьба. А с нею не поспоришь, – он рассмеялся.

Его мать была настоящей командиршей. У нее по струнке ходили соседи и даже администрация деревни, не то что домочадцы. Роль командирской дочки она примерила в раннем детстве, когда умерла мать, а отцу пришлось возить малышку за собой по гарнизонам. Отдавать приказы и следить за их выполнением – лучшее, что у нее получалось. Перечить не решались, если судьба сталкивала со строгой леди хоть раз в жизни.