Говард Пайл - Книга пиратов

Так он и сделал, скрутив письмо и поднеся его к пламени свечи.

– А теперь, – сказал он, продолжая свое выступление, – я скажу вам, для чего я здесь. Меня послали спросить тебя, достаточно ли ты взрослый мужчина, чтобы взять свою жизнь в собственные руки и отправиться со мной на той лодке вниз? Скажи «Да», и мы отправимся в путь, не теряя времени, потому что дьявол высадился здесь, на Ямайке, – хотя ты и не знаешь, что это значит, – и если он опередит нас, что ж, тогда мы можем свистнуть, чтобы получить то, что нам нужно. Скажи «Нет», и я снова уйду, и я обещаю тебе, что у тебя больше никогда не будет проблем такого рода. Так что теперь говорите прямо, молодой джентльмен, и скажите нам, что у вас на уме в этом бизнесе, и хотите ли вы приключений дальше или нет.

Если наш герой и колебался, то недолго. Я не могу сказать, что его мужество не дрогнуло ни на мгновение; но если и дрогнуло, то, повторяю, ненадолго, и когда он заговорил, голос его звучал настолько твердо, насколько это было возможно.

– Я уверен, что во мне достаточно мужества, чтобы пойти с вами, – сказал он. – И если вы хотите мне зла, я смогу позаботиться о себе; а если не смогу я, что ж, имеется нечто, что может позаботиться обо мне», – и с этими словами он поднял полу своего камзола и показал рукоятку пистолета, который он захватил с собой, выходя из своего дома в тот вечер.

На это другой разразился смехом.

– Пойдем, – сказал он, – у тебя действительно хороший характер, и мне нравится твой дух. Тем не менее, никто во всем мире не желает тебе меньше зла, чем я, и поэтому, если тебе и придется использовать этого зазывалу, это будет не на нас, твоих друзьях, а только на том, кто злее самого дьявола. Так что пойдём, и позволь нам сопроводить тебя.

После этого он и другие, которые за все это время не произнесли ни единого слова, встали из-за стола, и Барнаби, заплатив по счету, все вместе спустились к лодке, которая все еще стояла на пристани в глубине сада. Подойдя таким образом к ней, наш герой увидел, что это была большой ялик-или шлюпка, в которой гребцами были полдюжины чернокожих, а на корме было два фонаря и три или четыре железных лопаты.

Человек, который все это время вел беседу с Барнаби Тру и который, как уже было сказано, был явно капитаном группы, немедленно спустился в лодку; наш герой спрыгнул следом, и остальные последовали за ним; и в тот же миг, как они сели, лодка была оттолкнута от берега и чернокожие начали выводить её прямо в гавань, и так в скором времени оказались на некотором расстоянии под кормой военного корабля.

После того, как они таким образом покинули берег, не было произнесено ни слова, и в настоящее время все они, возможно, казались призраками из-за тишины этой вечеринки. Барнаби Тру был слишком занят своими мыслями, чтобы что-то говорить – и к тому времени он уже смог достаточно серьезно задуматься над своим приключением; ему на ум уже стали приходить воспоминания о разных достойных людях, на которых так же вот охотились разные банды, чтобы похитить человека, о котором никогда больше ничего не слышали. Что касается остальных, они, похоже, не хотели ничего говорить теперь, когда он честно согласился принять участие в их предприятии.

И так команда провела в полной тишине большую часть часа, руководитель экспедиции направлял лодку прямо через гавань, как будто к устью реки Рио-Кобра. Действительно, это была их цель, как Барнаби смог через некоторое время увидеть, низкая точка суши с большим длинным рядом кокосовых пальм на ней (внешний вид которых он довольно хорошо знал), которые мало-помалу начали вырисовываться из молочного полумрака лунного света. Когда они приблизились к реке, то обнаружили, что отлив был сильным, так что на некотором расстоянии от потока волны бурлили и плескались рядом с лодкой, когда команда чернокожих стала энергично загребать против течения. Таким образом, они подошли к тому, что было либо точкой суши, либо островком, покрытым густой порослью мангровых деревьев. Но по-прежнему никто не произнес ни единого слова о своем предназначении или о том, что это за дело, которым они занимаются.

Теперь, когда они были близко к берегу, ночь была громкой от шума бегущей воды, а воздух был тяжелым от запаха грязи и болота, и над всей белизной лунного света, с несколькими звездами, выглядывающими здесь и там в небе; и всё казалось настолько странным, тихим и таинственным, что Барнаби не мог избавиться от ощущения, что всё это какой-то сон.