Модест Майский - Я, море и мои друзья. Детские забавные истории

Я, наверное, орал так, что было слышно на улице и прохожие смотрели в сторону садика и качали головами, удивлялись, почему так орут дети и что там такое воспитатели могут с ними делать. Но это никак не смущало мою няню и наставника, серьёзно взявшуюся за моё культурное воспитание и намеревавшуюся сделать из меня настоящего человека. Переодев меня в другое бельё и пообещав повторить процедуру, если я «отличусь» еще хоть раз, она поставила меня на ноги на холодный пол, а сама удалилась с чувством собственного достоинства и выполненного ей большого долга.

А я еле дождался вечера и прихода за мной моей мамы. А когда я увидел свою маму в коридорчике у дверей входа в нашу группу, счастливый на радостях забыл обо всей этой неприятной истории с моими побоями, и, конечно, ничего ей об этом не рассказал.

Мы больше у моря не живем. Мы приехали к бабушке, которая подарила нам участок земли для места под строительство времянки, и я помогаю родителям строить её, как могу. Тихо и осторожно, чтобы не привлекать к себе внимание, беру в руки гравий и ношу его и бросаю в траншею, как делают это другие строители, наши родственники, которые пришли помочь строить дом. Только они берут гравий лопатой для заливки фундамента, а мне её не дают, я ещё слишком мал, и вообще ругают меня, чтобы я шёл отсюда подальше и не мешался, не лез под ноги, но я все равно буду строить дом. Потому что это мой дом и я строю его для себя!

А ещё я езжу на своем маленьком трехколесном велосипеде на работу, как папа, зарабатываю деньги, а потом возвращаюсь домой. При этом всегда говорю:

– Мама, папа пошёл на работу.

После этого я выхожу с велосипедом за калитку. Катаюсь на нем по тротуару по улице. А когда мне это надоедает, я возвращаюсь домой и говорю:

– Мама, встречай, папа пришёл с работы.

– Ах, мой работничек, ненаглядный, – ласково восклицает и улыбается мне мама. – Устал, наверное, иди в дом и отдохни.

Я так и делаю.

Мне 3 или 4 года. Стоит поздняя осень. На улице пасмурно даже днём. Хотя у нас на юге ещё не очень холодно, на мне надето тёплое коричневое и тяжёлое пальто, которое предназначено для ношения его поздней осенью. Наши соседи строят дом на своем участке. Навезли разных строительных материалов, которые сложили во дворе. Тут же находится большая круглая ёмкость, полностью наполненная водой, которая выше моего роста, а мы с соседским мальчишкой – ему примерно столько же лет, как и мне, нашли себе интересное занятие – пускаем на воде в этой ёмкости кораблики.

Бочка с водой находится на земле. А мы, чтобы достать до воды в ней, стоим на лавочках, а верх бочки достает нам обоим до пояса.

Взрослые наблюдают за нами со стороны, иногда посматривают из окна дома. Наверное, беспокоятся, чтобы мы не увлеклись своей игрой с корабликами и не упали в бочку, потому что в ней для нас глубоко, и мы можем утонуть.

А пока все у нас обстоит хорошо.

Я тянусь за корабликом в бочке, который плавает от меня в воде на расстоянии вытянутой руки, и никак не могу его достать. Я слабо толкнул и пустил его по воде к другу, который стоит на лавочке на другой стороне емкости, и кораблик остановился где-то на самой середине бочки. Я тянусь к нему и цепляю кораблик кончиками своих пальцев. Пытаюсь подтянуть его к себе. Наклоняюсь всё больше к воде. Стараюсь потянуться еще чуть-чуть. Осталось ещё немного, и он окажется у меня в руке…

Я все же хватаю кораблик пальцами, наконец, а сам срываюсь с лавочки, на которой стою возле емкости, и падаю головой вперед в бочку с водой. Бул-тых!!! Летят во все стороны прозрачные брызги. Мой друг не издаёт ни звука, а лишь с любопытством наблюдает за мной, как я ныряю в бочке.

Дальнейшие события помню смутно. Наверное, я сопротивлялся, и пытался как-то всплыть, как мог, за что-то уцепиться руками, бил ими по воде, но мокрое и тяжелое пальто тянуло меня на дно емкости. Не знаю, сколько это продолжалось времени. Спасла меня от неминуемой смерти мама моего друга. Когда она вышла из дома и спросила у своего сына, куда я делся, он показал на бочку с водой. Она не растерялась, а только всплеснула руками и тут же подбежала к бочке, поймала меня за пальто, всё еще ныряющего в ней и захлебывающегося от воды, и вытащила из неё. Отвела в свой дом. Потом стала меня раздевать, чтобы снять с меня мокрую одежду, и переодеть в белье сына, а я не давал снимать с себя белые трусики, потому что стеснялся взрослых чужих людей, которые собрались вокруг меня и наблюдали за происходящим процессом. Особенно стеснялся и даже боялся очень старых дедушку и бабушку в незнакомых мне национальных одеждах – соседи были татарами.