Джеймс Роллинс - Венец демона [litres с оптимизированной обложкой]

Ничего удивительного, что она пережила чистку .

Тем не менее Такаси узнал о ней все.

Он прочитал русское имя внизу фотографии: Валя Михайлова.

Однако имя не могло поведать, кто она такая.

Такаси коснулся молящегося богомола на стекле, сознавая, что интуитивно уловил ее суть.

Вот кто ты на самом деле .

8 мая, 12 часов 09 минут по восточноевропейскому летнему времени

Таллинн, Эстония

– Мы словно в сказку попали! – воскликнул Монк.

Кэт разделяла чувства мужа. Таллинн был одной из старых европейских столиц, его основали в тринадцатом веке. Несмотря на бурную историю – город видел, как страну завоевывают многочисленные соседи, – почти все средневековое наследие чудесным образом сохранилось.

Особенно здесь, в центре.

Монк вел машину, а Кэт смотрела на мощеные улочки и хитросплетения переулков, обрамленные причудливыми пастельными домами с красными черепичными крышами – в основном средневековой постройки. Над городом высился шпиль церкви Святого Олафа – в течение большей части XVI века она оставалась самым высоким зданием в мире.

И в то же время по другую сторону «БМВ» из окон открывался совсем другой вид: сверкал современный мегаполис из стеклянных небоскребов и угловатых зданий. В третьем тысячелетии появился новый Таллинн. Там, где когда-то был лишь порт на берегу Балтийского моря, с бумажными и спичечными фабриками, теперь раскинулась Кремниевая долина Европы. В Таллинне было больше технологических стартапов на душу населения, чем где-либо еще. Даже «Скайп» был создан именно здесь.

Тем не менее, люди гордились своей историей и воздавали ей должное. Сейчас, когда отмечали дни Старого города, на средневековых улочках толпились мужчины и женщины в старинных костюмах. Некоторые вышагивали над толпой на ходулях. Повсюду стояли торгующие лакомствами и поделками ларьки.

Идущий рядом с медленно движущимся автомобилем мальчик постучал в окошко и показал корзину шоколадных батончиков и сладостей «Калев», изготовленных в Эстонии. Мальчик был одет в брюки, которые, как и свободную льняную рубашку, покрывала яркая вышивка.

– Надо девочкам взять конфет, – сказал Монк.

– Хочешь, чтобы они ели еще больше сладкого? – Кэт подняла бровь. Она подозревала, что он сам не прочь полакомиться.

– Вообще-то я тоже не отказался бы от шоколада, – сказал доктор Беннет с заднего ñèäåíüÿ.

– И я, – улыбнулась Элена.

Кэт кивнула, покоряясь большинству, и опустила окно. Запахи сладкой выпечки и жареного мяса пробудили аппетит. Кэт купила несколько шоколадных батончиков и пакет карамели, который придержала для себя – конечно, исключительно в исследовательских целях, чтобы оценить работу эстонской кондитерской промышленности.

Когда они выехали из Старого города, на дорогах стало свободнее. Несмотря на задержки, добраться из аэропорта до места назначения удалось меньше чем за полчаса.

– Впечатляет, – промолвила Элена, глядя на массивное здание Национальной библиотеки Эстонии.

Восьмиэтажная кирпичная постройка раскинулась на целый квартал. Фасад напоминал могилу сталинской эпохи, безликую сероватую известняковую плиту, украшенную единственным окном-розеткой, а над всем этим нависала треугольная пирамидальная крыша. Утилитарный дизайн объяснялся просто: строительство библиотеки началось, когда Эстония еще находилась под железной пятой Советского Союза, а завершилось после того, как страна объявила о своей независимости в 1988 году.

Впрочем, независимо от архитектуры, для их маленькой группы библиотека была прежде всего зданием, где они собирались воссоздать маршрут Арчибальда Маклиша.

Во время восьмичасового перелета Кэт читала дневник бывшего библиотекаря Конгресса. Маклиш прибыл в Таллинн в напряженное и горькое время, когда Советы заняли город, изгнав нацистов жестокими бомбардировками. Погибло множество гражданских лиц и детей. Маклиш записал слова, нацарапанные местными на руинах уничтоженного бомбой эстонского театра: « Varemeist tõuseb kättemaks! » («Месть восстанет из руин!»). В то время Маклиш был поражен стойкостью эстонцев. И даже сейчас эти люди сохраняли яростный национализм; они более не позволят себе стать жертвами оккупации, особенно русской.

Именно здесь Маклиш закончил свое исследование происхождения артефакта, найденного Джеймсом Смитсоном. В тот самый день, когда на Хиросиму сбросили «Малыша», Маклиш отказался от поисков, потому что с японцами, казалось, было покончено.