Василий Стенькин - В осажденном городе

Чекисты выполняли свои основные обязанности: выявляли и задерживали немецких лазутчиков, организовывали работу в тылу врага, проводили минирование самых важных заводов и баз, чтобы взорвать их в случае возникновения угрозы захвата фашистами. Но советское командование верило: город не будет сдан врагу, и ни один из намеченных объектов не был взорван.

Кроме того, сотрудники НКВД и милиции круглосуточно патрулировали по улицам осажденного города, задерживали шпионов, мародеров и дезертиров.

Постепенно штольни обживались: вход в них был закрыт крепкими деревянными воротами, защищавшими от взрывных волн, появились рабочие столы и стулья, нары… В одном из ближайших домов была открыта столовая.

Кое-кто из сотрудников предпочитал оставаться в привычном укрытии — в крепких подвалах разрушенного здания управления.

Однажды Прошин увидел Наумова и еще двух оперработников, появившихся в штольне через несколько минут после бомбежки. Он тут же пригласил их.

— Николай Ильич, где вы были во время бомбежки? — спросил Прошин, сжимая руками болевшую голову.

— Мы были в подвале управления.

— Кто вам позволил нарушать указания начальника управления? — взорвался Прошин. — В момент бомбежки вы обязаны укрываться на КП.

— Василий Степанович, там вполне надежно, — отговаривался Наумов.

— Я спрашиваю, почему вы нарушаете приказ? — требовательно допытывался Прошин.

— Виноват. У меня хронический бронхит, я не могу в штольне, здесь сыро, не хватает воздуха…

Прошин задумался на секунду и вдруг быстро поднялся.

— Пойдем, покажешь, где вы укрывались.

Вместе с Наумовым он прошел в подвальное помещение УНКВД, осмотрел место и, должно быть, остался доволен.

— Ладно. Без нужды не рискуйте жизнью.

— Слушаюсь, товарищ капитан, — отрапортовал Наумов.

Прошин уважал подвижного и смекалистого лейтенанта, нередко посылал его на самые ответственные и опасные задания.

В начале августа создалось тревожное положение в Калачевском районе. Считанные километры отделяли районный центр, город Калач-на-Дону, от линии фронта, и вдруг исчезла связь с райотделом НКВД, руководство управления было серьезно обеспокоено этим.

6 августа на рассвете Василий Степанович вызвал Наумова; тот, войдя, доложился по всей форме. Рядом с Прошиным на диване сидел начальник войск НКВД по охране тыла Сталинградского фронта генерал-майор Рогатин.

— Товарищ лейтенант, — начал официально Прошин, обычно он обращался к Наумову на «ты», по имени и отчеству. — Есть мнение направить вас с группой автоматчиков в прифронтовую полосу.

— Я готов, товарищ капитан!

— Вот и хорошо. В ваше распоряжение выделяется тридцать автоматчиков и противотанковое ружье с прислугой. Так, товарищ генерал?

— Да, я думаю, этого будет достаточно, — подтвердил Рогатин.

— На грузовой машине поедете в район города Калач, — продолжал Прошин. — Перед вами ставятся задачи, — Василий Степанович раскрыл папку, взял документ. Это были заранее подготовленные наметки плана поездки. — Прежде всего надо установить местонахождение партийно-советского аппарата и райотдела НКВД, выяснить причины потери связи с управлением и по возможности наладить ее. Далее, уточнить дислокацию немецких войск в Калачевском секторе, изучить обстановку там. Как можно точнее определить размещение войск противника. Если потребуется, разведать боем. У вас есть замечания, товарищ генерал?

— Я хочу только подчеркнуть — нужно максимально полно собрать данные о численности немецко-фашистских войск в районе Калача.

— Задание понятно? — спросил Прошин.

— Так точно! — отрапортовал Наумов, которому в то время казалось, что любое задание ему по плечу.

Прошин тут же передал Николаю Ильичу командировочное удостоверение, подписанное генерал-майором Рогатиным и начальником Особого отдела Сталинградского фронта. В удостоверении, в частности, говорилось:

«Предъявитель сего Наумов Николай Ильич — лейтенант госбезопасности, командируется в Калачевский район Сталинградской области для выполнения специальных заданий.

Всем военным организациям и органам НКВД оказывать товарищу Наумову содействие в выполнении возложенных на него обязанностей».

— Это очень важное задание, и его надо обязательно выполнить, — сказал Прошин, поднялся, подошел к Наумову и, положа руку на его плечо, продолжал: — Разведку веди разумно, не горячись, не теряй головы. В бой вступай только в крайнем случае, когда без этого не обойтись. — И уже совсем по-отечески добавил: — Знаю, ты сегодня еще не спал. Вернешься — поспишь часов семь, это я тебе гарантирую. А сейчас надо спешить…