Олег Губайдулин - Палач демона

– Вот вам и расплата! – выхватив из-за пояса наган, есаул прикрыл его подушкой и разрядил прямо в открытый от изумления рот Еремы. Следующие пули пробили лбы Митьки и Матвея. Все трое, не успев даже вскрикнуть, тихо повалились со скамьи. По дощатому, давно немытому полу быстро растекалась лужа крови.

– Ну, вот, теперь скальтесь, если сможете… – сам себе сказал Константин Евгеньевич. Внимательно прислушавшись и осмотревшись, он быстро вышел из избы. Возле крыльца его поджидал Федор. И весь трясся от страха.

– Ваше благородие, вы их, что, всех?.. У них же дети!

– Всех! – кивнул Маматов. Скажи, почему ты мне соврал? Не сказал, что мою мать не Тимофей, а Матвей убил?

– Дык, я не знаю, чего рассказывали, то и сказал, – промямлил Федор.

– Их не скоро найдут, а пока нам надобно Тимофея навестить, – достав наган, сказал есаул и вставил в каморы его барабана новые патроны.

…Месть, казалось, придала Маматову силы. Обратная дорога до Вишневого заняла у них еще меньше времени, чем туда.

– Надо успеть до рассвета, – словно про себя пробормотал Константин Евгеньевич.

– К кому первому пойдем? – спросил Федор.

– К тому, кто ближе, – ответил есаул.

– Тогда к Степке кривому, – заключил его спутник и проводник. Но у него тоже жена и детки малые…

– Давай, показывай! – офицер толкнул его кулаком в спину.

– Стучи! – приказал Федору есаул, когда они подошли к дому Кривого. А сам – скройся!

Дверь медленно приоткрылась. На пороге стояла молодая женщина, кутавшаяся в старый армяк. Большие голубые глаза смотрели на Маматова с немым вопросом.

– Твой дома, что ли? … – грубо оттолкнув женщину, офицер и прошел в избу.

– Ты куды?! … – с ближних полатей на него, вытаращив глаза, выпялился одноглазый мужик. – Ты Степка? – вместо ответа спросил Константин Евгеньевич. Кому Степка, а тебе Степан Василье… Окончание отчества утонуло в грохоте выстрела. Степан, задергавшись, скатился с полатей и застыл на полу. Белугой взвыла вбежавшая в избу хозяйка.

– Сдашь, ведь тварь! – с этими словами есаул направил на нее револьвер.

– Не надо, – прошептала та. У нас детки маленькие совсем…

Взглянув на печь, Маматов увидел две взлохмаченные ребячьи головки. Дети глядели на него широко открытыми глазами и, видимо не вполне понимали, что происходит. Злобно сплюнув, Константин Евгеньевич выбежал из дома.

– Все?..– только и спросил Федор.

– Пошли, быстро пошли к Мишке! – приказал офицер.

– Ваше благородие, вы чего и бабу евойную тоже?..– прошептал его спутник. И детей?!..

– Не важно, – прозвучало в ответ. Быстро к Степке!

Степку они застали в тот момент, когда он вышел во двор по нужде.

– Этот? – только и спросил Федора есаул.

– Он, – кивнул Федор. Подскочив к натягивающему штаны мужику, Маматов изо всех сил ударил его рукоятью револьвера в левый висок. Послышался страшный хруст. Удивленно уставившись на незнакомца, Степан молча, кулем, осел на траву. Но есаул на этом не остановился. Он нанес уже валявшемуся мужику еще несколько ударов, превратив его голову в кровавое месиво…

– Теперь айда к Тимохе! – прошипел он на ухо остолбеневшему от страшной картины Федору.

Приближаясь к родовому имению, Маматов почти физически ощущал жажду крови. Ему хотелось как можно скорее найти Тимофея и рвать его, рвать в клочья, руками, зубами…

Подойдя к воротам, Константин Евгеньевич обернулся к Федору: «Иди к жене, жди меня там» – распорядился он. – «Но, если скажешь про меня кому…» – с этими словами Маматов красноречиво провел ладонью по шее.

– Да нешто я не понятливый? – торопливо закивал тот. Никому не скажу, с женой станем вас ждать!

Дождавшись, когда невысокая фигура Федора скроется из виду, есаул медленно и осторожно, словно кошка по лужам, начал красться к своему родовому поместью.

Здесь ему никакой проводник не требовался. Он с пяти лет облазил имение вдоль и поперек.

«Войду с черного хода» – подумал Константин Евгеньевич. – «Так незаметнее будет. Неизвестно, ведь, сколько их, чертей красных, сейчас там находится».

Проскользнув вдоль задней стены здания, Маматов увидел небольшую дубовую дверцу, окованную железом. Она была открыта. – «Как и предполагал» – с удовлетворением отметил про себя есаул. – «Надо осторожно обойти все комнаты, проверить, сколько там народу».

Проскользнув в имение, он оказался в длинном и темном коридоре цокольного этажа. Он был пуст. Сжимая в правой руке наган, он поднялся на первый этаж и увидел двоих. Один, в кожаной тужурке, спал прямо за письменным столом, установленным в фойе. Напротив главного входа. Второй, завернувшись в солдатскую шинель, лежал возле стены и храпел так, что его вполне могли услышать с улицы.