Альфред Ассолан - Приключения капитана Коркорана

Увидев это, индусы радостно воскликнули, но это была радость неуместная, потому что в тот же момент на них направились английские ружья и самые смелые индусы колебались. Коркоран скомандовал дать залп, и одновременно последовали залпы как со стороны англичан, так и со стороны индусов. Пять или шесть англичан упали мертвыми или ранеными, а со стороны индусов той же участи подверглось десять человек. Остальные, обескураженные неудачей, видимо, были склонны к отступлению. Даже Голькар выказывал нерешимость.

«Ах! — глубоко вздохнув, подумал в эту минуту Коркоран. — Будь теперь около меня хотя бы с полдюжины молодцов матросов с „Сына Бури“, мы бы показали, как лезут на абордаж. Но с этими мокрыми курицами ничего не сделаешь».

Обратившись к Голькару, он сказал:

— Жаль, что вы не привезли с собою пушку!

— Но не лучше ли будет, — ответил Голькар, — поджечь пагоду? Что вы на это скажете?

— По правде вам сказать, мне было бы гораздо приятнее овладеть живым этим неблаговоспитанным джентльменом, желавшим меня расстрелять… Но что же делать, если нет другого средства, так и это пригодно!

Тотчас же индусы поспешно нарезали массу сухого тростника и кучами обложили им пагоду. Но в ту минуту, когда начали поджигать хворост, издали донесся гул нескольких выстрелов, к которым внимательно прислушивались Коркоран и Голькар.

— Приходится забывать о планах отмщения и бросить здесь к черту этих англичан и скакать обратно в Бхагавапур. Эти выстрелы несомненно произведены были авангардом Барклая.

В тот же момент Голькар отдал приказание садиться на коней и быть готовыми к бою или к возвращению обратно в столицу.

Очень скоро появился Сугрива, настигаемый авангардом полковника Барклая, который, узнав с изумлением, смешанным с негодованием, об опасности, угрожавшей Робартсу, уже успев выступить из лагеря, мчался на помощь своему поручику.

Сугрива, пытаясь противостоять энергичному натиску англичан, потерял ранеными и убитыми половину своего отряда и с неимоверными затруднениями возвращался обратно к Голькару, так как англичане, преследуя его по пятам, не давали ни минуты покоя.

Однако при виде двух полков Голькара, стоявших в полном боевом порядке и, по-видимому, поджидавших их с твердым намерением решительной атаки, английская кавалерия галоп заменила мелкой рысью.

Заметив стойкость и боевой порядок неприятельского отряда, полковник Барклай тотчас сообразил, что им командует офицер, более сведущий и опытный, нежели последний потомок Раггуидов. Вследствие этого он распорядился так, чтобы окружить правый фланг индусов, заставить повернуться их центр и поставить их между двумя огнями. Если его план удастся, отрезанный от Бхагавапура, его столицы и главной крепости Голькар будет вынужден к бегству и таким образом одним ударом покончится война, что было крайне важно для полковника Барклая, так как в этом случае не было бы ни времени, ни возможности похитить у него плоды победы и приписать другому славу экспедиции, так быстро и ловко совершенной. Со своей стороны и Коркоран в этот самый момент глубоко размышлял, всесторонне обсуждая положение. Он видел ясно, что за исключением его и, быть может, Сугривы никто не в состоянии командовать войсками Голькара. Старый государь хотя обладал личной храбростью, но воином никогда не был. В нем не было того хладнокровия и той уверенности, которые бывают или врожденными или приобретаются привычкой благодаря частым сражениям и продолжительной военной практикой. При том он сильно был встревожен и смущен тем, что вследствие его собственной оплошности дочь его снова может подвергнуться страшной опасности. Но во всяком случае он чувствовал громадное доверие к Коркорану.

— Государь, — сказал бретонец, — мы сделали большую ошибку: вы тем, что вздумали осаждать эту проклятую пагоду и этого негодяя Робартса, а я виноват в том, что допустил такую оплошность.

— Пожалуйста, не извиняйтесь! Я старый сумасшедший, рискуя свободой моей дочери и своим престолом из-за удовольствия сжечь полсотни англичан!

— Не будем говорить об этом. Никогда не следует толковать о прошлом, а только о будущем. Ничего не потеряно, если только ваши всадники способны оказаться стойкими. Вы, государь, примите командование правым крылом. Против вас будет кавалерия, составленная из сипаев, среди которых есть друзья Сугривы, которые, быть может, ему помогут, хотя только в самую решительную минуту. Я же буду командовать левым крылом, так как предвижу, что именно на него полковник Барклай намеревается направить все усилия; это ясно из того, что там полк, составленный исключительно из европейцев… Не под каким видом не допускайте окружить себя и нападайте энергичнее… Если вас заставят повернуться флангом, пусть это не пугает вас, так как отступление во всяком случае обеспечено.