Максим Дуленцов - Земля забытого бога

Дачники все здесь были поначалу из местных, переселившихся в город на заработки, чужой народ появлялся на раскинувшемся между просторами широкой Камы и залива полуострове лишь в жаркие дни. А так деревня делилась речкой на два района, старый, собственно Шемети, возникший еще в восемнадцатом веке, и новый, Камский, построенный во время освоения нефтеносного Полазненского месторождения в середине двадцатого, и была довольно тихим и архаичным поселением. Это Николаю нравилось, ничто не отвлекало от мыслей о сравнительно честных способах добычи денежных знаков. В тиши этой пасторали Николай, пользуясь полученными на просторах интернета знаниями, обнаружил, что местность между его деревней и текущими в Каму чуть северней речками с почти неприличными названиями Малый и Большой Туй, была местом находок артефактов довольно нескромной ценности. Встречалось и серебро, и даже золото древней эпохи великого Ирана, а кроме того, уже легендарный в Пермском крае «звериный стиль», изделия из бронзы, столь любимые музейщиками, – Николая они мало интересовали, – а еще больше – коллекционерами старины, которые готовы были отдать за никчемную безделушку тысячелетнего возраста немалые деньги.

Пользуясь старыми, еще советскими отчетами об археологических экспедициях, Николай без труда нашел перспективные места, приобрел простенький металлоискатель и горный велосипед и не спеша проверял старые шурфы, которые изредка радовали его хорошими находками. Обрастая потихоньку связями в мире коллекционеров, он продавал бронзовые изделия на интернет-аукционах, драгметалл же сдавал через посредников, работа пошла, деньги потекли, причем в гораздо большем количестве, чем в тех организациях, где он прозябал на скромных должностях менеджера или агента по продажам. Но Николай на этом не останавливался, он верил, хоть слово «вера» мало подходило к его образу мышления, что самое главное у него впереди.

И время такое настало. Нездоровый интерес приезжего деятеля науки, отвалившего ему три миллиона за золотое блюдо, которое он случайно нашел на старых раскопках в городище недалеко от устья Большого Туя, показался Николаю странным. Он начал следить за довольно неуклюжими телодвижениями помощников того. Один из них был ему хорошо знаком – несколько раз покупал изделия «звериного стиля» у Николая.

Кирилл начал довольно часто появляться в деревне, интересовался именно тем городищем, и Николай решил, что всё это неспроста. Проследить за людьми Кирилла не составляло труда, но толком понять, что ищет питерский гость, Николай поначалу не мог. А вот золотая пластинка, найденная случайным копателем, которая так заинтересовала ученого, его слова о золоте Сасанидов и организация лагеря, явно направленного на качественные археологические изыскания, навели его на мысль, что кроме мелких находок здесь есть что-то, что может стоить огромных денег.

Николай упорно каждый день брал свой велосипед и отправлялся через лес и грязь, через биостанцию на Верх-Кважве в сторону древнего городища Бутыры, бросал велосипед чуть поодаль, а сам, скрываясь за деревьями, смотрел на действия парней с лопатами, усердно вгрызающихся в мягкую глину. И когда он увидел появившийся из земли золотой сосуд, который радостные парни передавали из рук в руки, понял – его время пришло.

В тот знаменательный день он вернулся в Шемети, взял из своего дома, купленного за гроши у местного алкаша, сумки, металлоискатель, лопату, фонарь и прочие принадлежности, приторочил их к велосипеду, сел в седло и отправился на место триумфа, который превратит его жалкое существование в счастливую жизнь.

Николай прибыл к раскопу, когда сентябрьский вечер набирал силу. Темнело быстро, он заглянул в лагерь археологов – там никого не было. Выйдя на крутой берег Камы, он не обнаружил и катера. Все складывалось как нельзя лучше, иной бы поблагодарил бога, но Николай в бога не верил, а верил лишь в свои силы. Он вернулся к месту, где парни обнаружили находку, воткнул лопату в землю и начал копать. Ночь спустилась на берега, холодная ночь сентября, когда звезды тускло светят сквозь редкие тучки, а на листве, порой еще зеленой, в поздние часы выступает иней, окрашивая все в неземной, холодный и мертвый цвет.

Станислав Николаевич, выслушав сообщение о том, что найден золотой артефакт, поспешил на место проведения работ. Но удалось добраться туда только на следующий день, так как у Кирилла катер сломался, а нанятое ржавое корыто прибыло на пристань с большим опозданием.