Майкл Суэнвик - Полет феникса

Солдаты ответили оглушительными воплями. Водитель экскаватора начал опускать ковш, и на полпути вниз Даргер проворно спрыгнул на землю.

– Живо! – поторопил он стоящего поблизости генерала Неземного Красавца. – Наступаем, пока эти болваны не опомнились.

Офицеры прокричали приказы, распоряжения отправились по рядам. Ворчание моторов перешло в рев. Под скрежет шестерней и грохот барабанов армия пришла в движение. Даргер ехал впереди, хотя почти не сомневался, что настоящие генералы руководят войсками с тыла. Он намеревался покрасоваться с самым геройским видом, а когда покажется враг, приотстать.

Когда вдалеке замаячили стены Перекрестка, никакой армии перед ними не оказалось. Сощурившись, Даргер попытался разглядеть в тенях и бликах вражеских солдат, но не вышло. Только несколько разведчиков на резвых лошадях скакали к нему во весь опор.

– Что, черт побери, здесь происходит? – пробормотал он и взмахом руки приказал остановиться. Непредвиденная остановка была для армии процессом медленным и неуклюжим. Замерев, Даргер смотрел на приближающихся вестников.

Разведчики на взмыленных, загнанных до полусмерти лошадях не заставили себя ждать. Как выяснилось, ночью враги свернули лагерь и отступили. Перекресток стоял незащищенным, а городские ворота – широко распахнутыми.

Наведавшиеся в Перекресток разведчики доложили, что вражеских солдат и след простыл. Даргеру не осталось ничего иною, как въехать в город. Бросив военные машины за воротами, главарх Белая Буря присоединилась к Гениальному Стратегу и Песьей Своре.

– Может, главком Хитрая Лиса применила стратагему «Пустой город»? – задумалась она. – Хотя, как ни крути, смысла нет.

Даргер промолчал, но краем глаза заметил, как Довесок тайком толкнул локтем Огненную Орхидею. Та, в свою очередь, подъехала ближе к Белой Буре и спросила:

– Простите мое невежество, главарх Белая Буря. Вижу, мой муж и Гениальный Стратег отлично вас поняли, но… О какой стратегии вы говорили?

– В эпоху Троецарствия жил великий полководец Чжугэ Лян, известный своими многочисленными уловками и хитростями. Однажды ему пришлось удерживать город всего с горсткой солдат. Надвигалась многотысячная вражеская армия. Он приказал распахнуть ворота и очистить прилежавшую площадь. Все знамена сняли, горожанам велели сидеть по домам и не шуметь. К своему изумлению, нагрянувшие враги обнаружили незащищенный город и отправили несколько солдат на разведку. Разведчики, в свою очередь, обнаружили пустую площадь без малейших признаков жизни, только Чжугэ Лян сидел на балконе, наигрывая на музыкальном инструменте. Он ничем не показал, что заметил гостей, хотя как такое возможно? Когда разведчики доложили командиру об этой странной сцене, тот приказал играть отступление. Наслышанный о Чжугэ Ляне, он решил, что впереди западня, и не пожелал в нее угодить.

– Понятно.

– Но к нашей ситуации это не применимо. Три Ущелья собрали огромную армию. Хитрой Лисе, несмотря на славу, не тягаться с Чжугэ Ляном. Да и мы не повернем назад.

Они миновали городские ворота. Даргер заметил, что флагштоки пустуют. Вокруг площади безмолвно высились дома, за окнами никто не двигался.

На дальнем конце площади их поджидала делегация из двенадцати человек. Они стояли так неподвижно, что почти сливались с окружающей обстановкой. Безобидней существ Даргер в жизни не встречал: невысокие, пухленькие, круглолицые, розовощекие. И мужчины, и женщины улыбались, хотя, чтобы различать их, пришлось бы хорошенько приглядеться.

Делегация пересекла площадь. В последний момент Даргер осадил горного жеребца и грозно уставился на человечков.

– Назовитесь!

– Мы жизнелюбцы. Мы хотим передать вам власть над городом, господин, – сказала старшая.

– Кто?…

– Нас лишили воображения. Мы не можем ни ослушаться, ни солгать. Это делает нас идеальными чиновниками. Мы поступаем так, как нам говорят, потому что не способны представить ничего другого. Мы говорим только правду, потому что недостаточно изобретательны, чтобы солгать. Я слышала, что некоторые считают, будто мы мыслим буквально, но не понимаю, что они имеют в виду.

– Наверное, нелегко вам живется, – заметила Белая Буря.

– Напротив, благородная госпожа. Я ем одну и ту же пищу трижды в день, и так весь год, потому что она дешевая и питательная. Мне это не надоедает: я не могу представить, что хочу чего-то другого. Так же обстоит дело и со всем остальным, начиная с одежды и заканчивая жильем. Я всегда довольна тем, что имею.