Исуна Хасэкура: Волчица и Пряности

Затем архиепископ направился прямиком к Сувернеру, куда уже добрались представители Дивы, контролировавшей добычу серебра на севере, и те, кто нашёл серебро с разрешения папы, все сидели в ожидании, молча. Более того, они оказались посреди уродливой борьбы за серебро.

Архиепископ побледнел, считая, что только ему известно, что есть то серебро, и он вмешался.

- Подождите, не трогайте это серебро! Это святая женщина, которая была благословлена Богом!

Его слова также предопределили рождение паломнической святыни.

***

Если это - чудо святой женщины, архиепископ не даст так грубо обращаться с землёй, особенно после той ночи, когда она сама приходила к нему. И горожане, как бы ни были они жадны, не смогут добывать серебро. Если они не могли добывать серебро, тогда компании Дива не нужно обнажать свои клыки. И если бы пришли люди и предложили деньги, они без проблем смогли бы открыть там небольшую гостиницу.

- Было много острых краёв, но всё получилось очень красиво, - Хоро была впечатлена. - Это только потому, что ты сражался до конца.

Она не изображала скромность. Время, когда они были убеждены, что в конце пути их ждёт что-то хорошее, уже прошло. Усилия принесли мир, но и ощущение пустоты, словно всё, что должно было случиться, уже случилось.

На их пути, начатом десятки лет назад, больше всего позаботился об Араме и остальных он сам. Без сомнений, он влез в переделку, почувствовав возможные неприятности из-за того серебра, что не было использовано. Он протянул руку Селим, не в силах вынести её переживаний, он даже ждал, что Хоро будет ревновать, и произойдёт драка и большое волнение...

Но ещё не случилось, что госпожа Мудрая волчица Хоро уже простила его.

- Так что, тебе понравилось кататься на этой девушке? - с улыбкой спросила его жена.

Лоуренс лежал в постели, Хоро сидела на стуле рядом с ним. Она держала миску каши в одной руке и ложку в другой и кормила его.

Было прекрасно проехаться на спине Селим до Реноза, выполняя план, но ничего не поделать со своим возрастом. Он растратил силы на праздник, на скачку в Реноз на холодном ветру, и, наконец, на недельное путешествие с архиепископом до Сувернера. Он и подумать не мог, что выдержит такое изнурительное приключение.

Вернувшись ночью в Сувернер, он свалился в сильной лихорадке. Три дня и три ночи он провёл в кошмарах, лихорадка стала стихать лишь сейчас.

- У неё серебряный мех.

- Хм.

Хоро подула на ложку каши и поднесла ему ко рту.

- Она примерно вдвое меньше тебя. Чуть больше крупной коровы.

- М-м.

- Я не знаю, насколько быстро она бежала.

Она набрала побольше каши и снова подула.

- А ещё?

После этого вопроса, он понял: она хотела рассердиться.

- Ещё? Да... Возможно, это из-за её молодости, но её мех был очень мягким... мгмг!

Она улыбнулась и засунула ему в рот ложку, которую он еле перехватил. Он чувствовал, что знает, почему она могла рассердиться.

- Я с самого начала не мог предсказать, чем всё закончится. Я делал, что мог, чтобы скруглить эти острые края.

И взявшись за острые края, он не знал, что теперь делать.

Хоро смотрела на Лоуренса, медленно помахивая хвостом. Волчица, готовая броситься за добычей, если та попытается сбежать.

Он не знал, как долго длилась тишина, потом Хоро медленно вытянула ложку из рук Лоуренса, зачерпнула каши и подула. И сама съела.

- Ты. Дурень.

Потом она снова стала кормить Лоуренса, должно быть, её злость ушла. Возможно, как волчица, охраняющая свою территорию, она рассердилась бы, собери он их вместе.

- Раз мы сделали эту девушку святой, она не может просто открыть гостиницу в месте паломничества себе.

Куда она могла пойти в таком случае? Поблизости имелась купальня, которой нужны люди, которые будут работать усердно и не удивятся звериным ушам и хвосту хозяйки. И Хоро знала ответ, как и то, что ей следует делать. Но как Лоуренс знал всё о Хоро, так и Хоро знала всё о Лоуренсе.

- Тебе нравятся несчастные, слабые девушки, да? Мм?

Она не подула на новую ложку каши и поднесла к его губам.

- Но ты тоже... Горячо! Х-Хо!

Он тут же потянулся за элем, что стоял у его кровати. Хоро, не обращая на него внимания, принялась за кашу.

- Вот как я обожаю зависть.

- Это было слишком, - во рту Лоуренса ещё пекло.

- Спасибо, что ухаживала за мной, - поблагодарил Лоуренс, когда та доела кашу.